Я вздохнула. Как только освоюсь, обязательно схожу за земляникой. И Марусю с собой возьму, она уж точно не позволит мне затеряться. Похоже, быстрее меня освоилась в этом незнакомом месте. Вот где ее сейчас носит, позвольте спросить? А вдруг в чужой двор попадет? А если собаки? Или мальчишки с камнями и палками?
Так, стоп! Хватит всякой ерундой голову забивать! Если бы здесь было настолько опасно, думаю, Мироновна меня бы предупредила. А так не стоит искать лишний повод для волнения.
Вон на соседнем огороде женщина с деревянным ведром ходит, и на меня, между прочим, ноль внимания, хотя уже несколько раз смотрела в мою сторону. Или слепая, или нелюбопытная. Первый вариант точно отпадает. А может, новичкам здесь принято первыми здороваться?
Я высыпала в рот оставшуюся малину, прожевала, отряхнула руки и, подойдя вплотную к ограде, крикнула:
— Здравствуйте, уважаемая! Хорошая сегодня погода, не правда ли?
А что, известный способ: не знаешь, о чем говорить, — говори о погоде. Только в моем случае этот способ не сработал. Женщина переставила ведро среди грядок и равнодушно повернулась ко мне пятой точкой.
Я озадаченно нахмурилась. Вроде законы элементарной вежливости должны действовать повсеместно. Или я что-то не понимаю? Почесав макушку, предприняла вторую попытку докричаться до несговорчивой соседки. Хотя докричаться — громко сказано, поскольку женщина находилась буквально в десяти метрах от меня.
— Уважаемая, вы меня слышите?
— Она тебя не слышит, и не стоит так орать, — мрачно оповестили откуда-то снизу.
Опустив глаза, я увидела Тихона. Либо домовой передвигается абсолютно бесшумно, либо я настолько увлеклась попытками наладить контакт с соседкой, что пропустила его приближение. Впрочем, в данный момент меня волновало не это.
— И почему же она меня не слышит? — подозрительно прищурилась я, — Только не говори, что здесь все вокруг глухие. Это будет слишком банальным объяснением. Уж придумай что-нибудь позаковыристей.
— И не буду ничего придумывать! — возмутился домовой, стрельнув в меня своими желтыми пуговицами. — Вот когда не будешь выделяться среди всех, как бельмо на глазу, тогда и люди тебя услышат. А пока я отвел от тебя глаза. Тебя никто не слышит и не видит. Так что радуйся спокойной жизни.
— И чему же тут радоваться? — Я непонимающе вскинула брови, — Сделал меня для всех пустым местом, и я же еще радоваться должна?
— Не пустым местом, а просто не привлекающей ничьего внимания, — Тихон страдальчески закатил глаза, — Да пойми ты, глупая, как только в деревне узнают о тебе, тут же проходу не будут давать, вопросы начнут разные задавать, приставать с просьбами о помощи. А ты сейчас словно беспомощный кутенок: ни ответов толковых дать не можешь, ни в хворях-проблемах помочь не умеешь. Как тебя такую народу показывать? Ты что, будешь каждому встречному-поперечному рассказывать о том, как попала сюда из своего неведомого мира?
