- Ну что, дядько Пилип, брезент-то в хозяйстве пригодится?
Поняв, что еще немного, и, от непоняток нашего старосту хватит кондрашка, Шура аккуратно взял его за локоток и тихо сказал:
- Может, в хату пойдем?
Староста вздохнул и пробормотал:
- И то, верно… Прошу в хату, гости дорогие…
Я первый вошел в сени. За мной - хозяин, а мои товарищи чуть подзадержались - Бродяга отдавал распоряжения, как нести службу.
В большой, светлой комнате я увидел молодую, лет двадцати пяти, женщину, что стояла у печи и нервно мяла в руках подол передника.
- Вечер добрый, хозяйка! - поприветствовал я ее.
- И вам - добрый! - несколько нервно ответила она. Странно, но ставшего привычным за сегодняшний день белорусского акцента, я в ее речи не заметил. - Садитесь, угощайтесь! - и она сделала приглашающий жест в сторону накрытого стола.
- Спасибо за приглашение, но остальных гостей подождать надо. - Ответил я, оглядывая комнату.
«Так, икон нету, значит - Филипп - комсомолец или коммунист. Хотя нет, для комсомольца староват, лет тридцать пять ему. В комнате чисто и, учитывая «горку», полную тарелок и чашек - даже богато, по нынешним-то временам. Хозяйственный Филипп мужик - видно по всему».
- Вы бы, товарищ майор, - обратился ко мне Неущенко, - проходили. Располагались.
«Да, быстро он в себя пришел! Видно не просто так в старосты пошел». - Подумал я.
- Только после вас, дорогой Филипп… Как по-батюшке вас?
- Христофорыч.
- …дорогой Филипп Христофорыч… - закончил я, слегка офигев от такого хитрого имени.
Пока мы «крутили политесы» в комнату вошли и остальные участники «тайной вечери». Увидевшая их хозяйка удивилась, но не сильно. Хотя, на мой взгляд, сочетание немецкой формы на Бродяге и камуфляжа на Зельце, выглядело довольно странно. Хозяин же посмотрел на Дымова, а затем шагнул ему навстречу:
- Ну, здравствуй, Алексей Дымов! - и протянул руку для рукопожатия.
«Мда, а быстро мужик соображает! Быстро просек, что немецкая форма - для маскировки. Хотя, может я и ошибаюсь».
- И тебе не хворать, Филипп! - ответил Дымов, пожимая протянутую руку.
- А друзей-товарищей своих не представишь, а Алексей? А то мне как-то неудобно - гости пришли, а как звать-величать, я и не знаю… - что удивительно, но и в речи Неущенко акцент был малозаметен.
- Это това…
- Мы сами представимся, - перебил его Бродяга.
- Я - капитан Заславский, а это, - и он показал на меня - майор Таривердиев.
«Вот что значит опыт!» - подумал я - «Шура и «шпалы» мои срисовал и псевдонимы мгновенно придумал!»
