— Рассказывай, не пропуская ни одной подробности, — приказала она.
9. Ночной разговор
В спальне было темно. Аромат розовых лепестков клубился вокруг, смешиваясь с ночной свежестью из форточки.
— Она мне совсем не нравится, дорогой.
Я повернул голову: приподнявшись на локте, Сьюзен глядела мне в лицо блестящими немигающими глазами.
— Почему?
— Потому что она лжет.
— Лжет?… — удивился я. — О чем?
— Обо всем, — Сьюзен придвинула подушку к спинке кровати и откинулась на нее. — Лжет, что потерялась. Лжет, что не может вернуться… — она помолчала. — Странно, что ты этого не замечаешь.
— А что здесь замечать? — пожал плечами я. — Ты думаешь, что Мари лжет; я думаю, что говорит правду… ни ты, ни я доказать ничего не можем.
— Здесь и доказывать ничего не надо, — Сьюзен хмыкнула. — Вспомни ее россказни — там же сплошная путаница!.. Например: как вас отыскал ее бойфренд?
— Она же объяснила, — сказал я. — Он погнался за орлом, но догнать не смог — и когда подлетел к пляжу, то Мари уже беседовала со мной. А у них такой закон: людям без крайней нужды не показываться — вот он и…
— Тогда почему он напал на тебя на следующий день? — перебила Сьюзен. — Закон отменили?
— Мари говорит, что он обезумел от ревнос…
— В том-то и беда, — опять перебила Сьюзен, — что ты веришь всем заверениям этой Мари.
— А по-моему беда в том, что ты меня ревнуешь, — начал закипать я (уж больно этот разговор напоминал наши разборки с Иркой). — Причем совершенно необоснованно. Неужели ты боишься, что я изменю тебе с двадцатисантиметровой феей? — я саркастически рассмеялся.
Прежде чем ответить, Сьюзен выдержала паузу.
— Не знаю я, чего боюсь. Но я вижу, что она использует все женские хитрости, существующие на свете: прикидывается беспомощной, требует, плачет… Я чувствую: ей чего-то надо!
— Чего?
Еще одна пауза.
— Не знаю.
— Тогда скажи, что я, по-твоему, должен сделать?
— Сдай ее в музей, — Сьюзен вдруг рассмеялась: — Помнишь тот музей в Санкт-Петербурге?… Ну, с заспиртованными двухголовыми младенцами…
— Ценю твое остроумие, — кисло отвечал я, — но эта шутка мне не нравится. Я не вижу, почему мы должны относиться к Мари хуже, чем твое правительство относится к беженцам из Конго… — Я попытался придать голосу рассудительную интонацию: — Возможно, нам удастся отыскать другую колонию фей, и мы пристроим Мари туда.
Сьюзен промолчала. Она отодвинула подушку от спинки кровати и легла, укрывшись до подбородка. Стало тихо.
Я придвинулся к ней поближе.
