Вдруг что-то больно стукнуло его по темечку, и мальчик схватился за ушибленное место, грозно разворачиваясь в сторону предполагаемого налета. Никак Хамидорея приперлась и запустила в него камешком для привлечения внимания. "Совсем одурела! Не видать ей больше анемоновских подштанников!" — пообещал себе Торми, и замер, убедившись, что стреляла по нему никакая не Хамидорея. Над высокой стеной выложенной из камня торчала наглая, довольная физиономия Локки. Мало! Мало ему Торми по морде врезал! Надо было еще напинать, чтобы встать не смог.
— Чего рот раскрыл? Сюда иди.
Торми послушно доковылял до высоченного забора, и, задрав голову, поинтересовался:
— Тебе чего?
— Смотрите-ка, какие мы невоспитанные, а поздороваться не надо?
Мальчик демонстративно зевнул, переложив лопату с одного плеча на другое.
— Чего пришел, говори сразу.
— Ая-яй! Я ведь и обидеться могу, и сказать боссу, что ты слова не держишь, и прочее-прочее. И тогда за тобой пришлют уже не меня. И распнут тебя дурака такого на первом же попавшемся столбе, и умрешь ты как великомученик.
— Ты же не умер, хотя тоже дурак преотличный.
Локки чуть не сорвался с забора от возмущения.
— Да я тебя, мелкий! Да за такие слова!
— Да ладно, — отмахнулся мальчик. — Где там Руд? Мне бы с ним потолковать не мешало.
— Зато Руд до тебя нет никакого дела. Он занят по самое не хочу. Утрясает с лидер-боссом вопрос об отсрочке, — пошловато ухмыльнулся Локки.
— Хорошо. Как появится, сразу передай ему, что встретиться мне с ним надо. Дело срочное.
— Да пошел ты, сопляк! Какое у тебя там может быть дело? Оружие-то, небось, еще не достал, а лопата вряд ли сойдет. — Ощерился парень. — Эй! — Отвлекся он, что-то там разглядывая со своей стороны забора. — А ну не лезь, шмакадявка! Эй! Эй, чего творишь! А-а-а!! — Голова Локки внезапно исчезла из поля зрения. Из-за каменной стены послышались неразборчивые ругательства, крик, смачные удары, и после пронзительного воя все стихло.
Кажется, Торми понял, что там произошло.
— Привет, Хамидорея! — поздоровался он, когда голова девушки возникла в том самом месте, где еще недавно светился лучезарной улыбкой Локки. — Чего поделываешь?
Девушка склонила голову набок, ее блестящие черные волосы легли ей на руки. Она мягко улыбалась.
— Ничего существенного. Тут какой-то ушлепок заглядывал к вам, так мы его… Я надеюсь не твой дружок?
— Да нет, что ты. Я с такими отморозками не дружу.
В руке у Хамидореи обнаружился черный бархатный мешочек, который она продемонстрировала мальчику, покачивая на рубиновом шнурке.
