Я присел на плоскую поверхность нагретого солнцами камня, скрестив ноги в позе лотоса. Через минуту безплотный сгусток моего сознания поднялся над каменистым плато на высоту птичьего полета и отправился в сторону едва заметного наклона солнца, внимательно изучая окружающий ландшафт.
Высоко в небе маленькими черными точками парила стая волкокрылов. Они уже начинали снижаться, завидев в моем лице добычу, и я подумал, что нужно поторапливаться, чтобы не оставлять свое беспомощное тело им на съедение.
Камни, камни… От горизонта до горизонта, безпорядочное нагромождение серых глыб. Через несколько минут вдалеке показалась растительность. Это оказался обширный оазис, и я заметил редкие деревья с плоскими кронами, тоненький ручеек и густую траву.
Но вот появилось и долгожданное селение. Полсотни хижин, животные, напоминающие по внешнему виду шестиногих коров, и в то же время имеющие роговые наросты по бокам, вдоль хребта и на мощном лбу. По улицам бегали причудливые пародии на собак, лениво огрызающиеся на мальчишек, которые от нечего делать бросали в них камнями.
Я выбрал невысокое серебристое дерево неподалеку от деревни и через минуту материализовался под его стволом, скрытый от любопытных глаз высокой травой. Я встал и неторопясь побрел в сторону строений.
3
Первыми на меня обратили внимание собаки. Они злобно бросились ко мне, так что пришлось поддать самой активной из них ногой, после чего собаки поумерили свой пыл, продолжая все же крутиться вокруг и издавая звуки, напоминающие крики встревоженных павлинов. Народ, копошащийся во дворах, не обращал на меня внимания, очевидно принимая меня за обычного путника, и это меня вполне устраивало.
Увидев незнакомого человека, мальчишки подбежали ко мне и неподвижно встали поодаль. Их было пятеро, все чумазые, со всклоченными грязными волосами, одетые в расползающиеся лохмотья. Мальчишки настороженно застыли, с интересом оглядывая мой причудливый наряд — спортивные штаны и футболку. Казалось, что сделай я резкое движение рукой, и их след простынет в мановение ока.
— Привет, — сказал я дружелюбно по-юнхэски и улыбнулся.
Аудитория осталась безучастной к моим словам, все так же не меняя выражения своих удивленных лиц, отчего напомнила мне стайку пномпеньских макак, клянчащих фрукты у туристов. Они так же таращились на людей своими круглыми глазами, не выражающими ничего, кроме пугливого любопытства, находясь в постоянной готовности вскарабкаться на ближайщее дерево при малейшей угрозе.
