Зака, привыкшего к клетушкам патрульных катеров, поразили размеры моего бывшего жилища. Он с интересом оглядывался вокруг и даже прошелся по комнате. Я тоже огляделась, все как всегда и на своих местах, вот только изрядный слой пыли накопился.
Я прошла по коридору и заглянула на кухню. Уж ничего ж себе! Даже моя забытая чашка стояла на своем месте в углу стола. Если дорогие родственники решили поразить меня тем, что все после моего отъезда оставили в первозданном виде, им это удалось. Холодильник только, скорее всего, подчистили, а так все на местах. Я, не оценив этой заботы, вернулась в комнату к Заку.
— Ты пока знакомься с обстановкой, а я пойду в душ, целую вечность не мылась.
— А ты там, того… не грохнешься? — проявил мальчишка заботу. — Ты бледная, как смерть.
— Постараюсь не грохнуться, — пообещала я.
— Ах, как думаешь, здесь еда какая-нибудь имеется? — поинтересовался он озираясь по сторонам.
— Понятия не имею, — честно призналась я, — поройся на полках в кухне, но перед употреблением посмотри срок годности. Единственное, что можешь брать спокойно это кофе, сахар, чай и долгосрочные консервы, они, если память меня не подводит, должны быть где-то наверху. С остальным повнимательней, договорились? Кстати, кухня по коридору налево.
Зак кивнул и занялся обстановкой, а я отправилась в душ смывать с себя подсохшую лекарственную дрянь от которой противно чесалась кожа.
…Поеживаясь от холода Влад огляделся ища в окружающей обстановке знакомые ориентиры. В небе раздался гул, Влад задрал голову, вглядываясь в темноту. Очень быстро отыскал источник приближающегося шума. Садился большой транспортный корабль.
Проводив глазами транспорт Влад вздохнул с облегчением. О том, чтобы пешком добираться до поместья и речи не шло. Он и в лучшем-то состоянии не рискнул, а сейчас и подавно. Так что остается единственный вариант — городская квартира, та, что рядом с портом. Шлепать придется не менее одиннадцати кварталов, по ночному городу, кишащему блюстителями правопорядка. Этих опасаться нужно в первую очередь — босой мужчина, одетый в больничную распашонку и халат явно с чужого плеча, без каких-либо документов просто подарок для ночного патруля.
Шумно выдохнув и заставляя себя не особенно задумываться над предстоящими трудностями, идти-то все равно надо, двинулся в путь, выбирая места потемнее и, по возможности, сторонясь оживленных улиц.
Шел долго. Один раз даже испугался, что заблудился в хитросплетении подворотен и улиц, по которым обычно проносился в салоне дорогой машины. Правда, испуг быстро прошел, вместе с гулом пассажирского лайнера. Не успел порадоваться, что движется в правильном направлении, как на его пути возникла преграда в виде трех хмурых, лохматых и облаченных в грязные тряпки хозяев подворотни. Как ни старался, не смог объяснить маргиналам, что не собирается поселяться на их жизненном пространстве и столоваться в их помойке. Ничего не получилось. Пришлось драться. У не выздоровевшего еще герцога реакция была не блестящей, так что кое-как раскидав нападавших пришлось спасаться бегством, а точнее расчетливо отступать, под одобрительное шипение вырывающееся из разбитых ртов нищих.
