Впрочем, врачи хором утверждали, что маменька вполне безобидна. Как бы там ни было, но, когда старая дурында померла, бедняжка вздохнула с облегчением. Потом, правда, вдруг осознав, что нелепой, красивой, нарядной старухи на свете не будет больше никогда, никогда, никогда, принялась расцарапывать ногтями лицо и даже пыталась выпить уксус. К счастью, рядом оказались родственники, они навалились на вспотевшую, извивающуюся как дьявол сиротку и удерживали ее до приезда “скорой”. Наконец из белой машины с красным крестом неторопливо, соблюдая достоинство, показались врач, фельдшер. Они прошли в дом. Ориентируясь по крикам: “Мама! Мамочка!.. — и: — Я не хочу больше жить!!!”, — достигли комнаты с пациенткой. Вздрогнули, вжимаясь друг в друга, чрезвычайно развитые ягодички — сперва под ваткой, со сдержанной страстностью намазывающей обширный участок их спиртом, затем — под как всегда внезапным, проникающим ударом иглы. Через десять минут наступил медикаментозный сон. Родственники смогли вздохнуть свободней и, расположившись на диване, при свете настольной лампы, завешанной шалью, предались любимой игре Ренаты Юсуповны — в домино.
Минуло несколько дней. Оленька оправилась от потрясения. Конечно, в гостиную она боялась заходить и спала, кладя под подушку портновские ножницы.
Однако однажды дверь в комнату, где скончалась от сердечного приступа мать, была отворена и…
И ничего ужасного там, конечно, не оказалось. Сияло в окнах солнце. Стучали о стекла ветки неправдоподобно красивой персидской сирени, по преданию, посаженной Олиным папаґ, человеком без определенных занятий, растворившимся в пространствах страны.
Вытащив спрятанные за диван ковры, свежеиспеченная домовладелица выбила из них пыль. Затем, расстелив эти маленькие сюзане и сарапи, прошлась по ним в маминых серебряных туфельках.
Таким образом, предсказание покойной сбылось.
В бумажном пакете с мукой обнаружились цепочки. Захотелось блинчиков — и вот…
Жестяная коробка, наполненная рисом, как выяснилось, хранила кольца. В банке с растворимым кофе отыскались часы. А покрытый пылью сосуд, наполненный давнишним земляничным вареньем, в конце концов, выдал тайну браслета кизлярской работы.
Надев на себя весь комплект, Оленька прошвырнулась по проспекту, предоставив встречным возможность гадать: кто эта оправленная в злато голубка?
Афиша, приглашающая посетить музей, попалась ей на глаза. Купив билет, Оленька вступила в генерал-губернаторское палаццо. Там произошла ее встреча с малышкой.
