Как многих пожилых мужчин, основное время уделявших работе и мало знавшихся с женщинами, В.С. подхватила и несла надушенная шелковистая шальная сила.
Наконец приехали на место. Это оказалось не что иное, как задворки областного Дома пионеров. Там, среди гигантских заснеженных сосен, по аллейке прохаживалась женщина в каракулевом пальто и шапочке.
“Волга” встала как вкопанная. Валерий Степаныч поспешно выбрался из машины. Помог выйти малышке. Затем, держа девушку за плечо, как классный руководитель провинившегося школьника, подвел ее к незнакомке.
— Ой, — растянула та губы улыбкой, — светик, красавица!
И, обняв малышку за талию, потащила ее по тропинке, пробитой среди похожих на застывшие взбитые сливки сугробов.
Вдруг оказались на крохотной, украшенной несколькими окурками поляне. Тут Лена, а это, как малышка уже догадалась, была именно она, остановилась. Указывая рукой в кожаной серой перчатке куда-то в мучительное переплетение отягченных снегом ветвей, прошептала:
— А вон там белка живет…
И расхохоталась, совсем невесело, взирая на малышку внимательными, лихорадочно блестящими глазами.
После этого любовница Валерия Степаныча выхватила из-за пазухи бутылку красного игристого и хлопнула пробкой.
Подоспел теткин муж с тремя прозрачными фужерами в нежно-розовых от мороза руках. Вино из бутылки хлынуло в фужеры.
— За наше знакомство! — воскликнула Лена, поднимая над головой фужер.
Валерий Степаныч чокнулся с нею, затем с малышкой. Затем еще раз с Леной.
— Это — молдавское шампанское, — пояснила она. — Его мне мама с оказией прислала из Кишинева!
— Ну, выпили! — с судорожным хохотком призвал В.С.
Малышка чувствовала неприятную тревогу. Она не понимала, что происходит. Зачем она стоит в каком-то (как казалось ей) дремучем лесу и пьет ледяное шампанское?
Даже белка, нечаянно появившаяся на ближней сосне и при виде людей замершая вниз головой посередине ствола, не отвлекла малышку от предчувствия грозы, приближающейся неотвратимо.
И предчувствие ее не обмануло. В тот самый момент, когда Лена и Валерий Степаныч пытались подманить белку печеньем, тетя Клава в желтом реглане с чернобурой лисой, темном вдовьем платке, в лице ни кровинки, с воплем вывалилась из-за сугробов.
Будучи тяжелее килограммов на двадцать и, по-видимому, опытней, тетка сразу сбила с головы Лены “пирожок” и, ухватившись за льняные красиво завитые кудельки, принялась таскать разлучницу по поляне.
Вокруг женщин, хлопая руками по бедрам, с кудахтаньем бегал Валерий Степаныч.
