На перекрестке, в тени густого, широколиственного орешника, стояла длинная телега, запряженная тремя белыми конями. Над телегой, на шести полукруглых обручах, натянут был навес из толстой парусины. Многочисленные, стоящие на земле около телеги корзины, полные высохшего белья» говорили о том, что работа длится уже долго.
Впереди, опираясь на телегу, стояла высокая девушка необыкновенной красоты. Стройная, безукоризненно сложенная красавица на целую голову превышала своих двух спутниц, также достаточно высоких.
На ней была одна лишь белая одежда. Она сняла свой светло-голубой плащ и повесила его на край телеги. Ее шея и поразительно красивые руки были обнажены, и белая кожа только мерцала, не блестя, подобно беловатому мрамору. Свободная одежда стягивалась на бедрах широким поясом из тонкой, окрашенной в синий цвет, кожи; синий рубец подола заканчивался выше изящных щиколоток, а ноги были обуты в красиво сплетенные из соломы сандалии, зашнурованные на высоком подъеме красными ремнями.
На королевской дочери не было золота, кроме ее волос, составлявших отдельное чудо в этом прекрасном существе, так поразительны были их шелковистость и невероятное обилие. На расстоянии трех пальцев над ее белым лбом, подобно царственной диадеме, положена была коса, а позади этой диадемы масса волос разделена была на две роскошные косы, спускавшиеся ниже колен.
Выпрямившись во весь рост, она прислонилась к телеге, положив правую руку на спину одного из коней, а другую подняв над глазами, защищаясь тем самым от солнечных лучей. Она зорко наблюдала за работой девушек на ручье и на лугу. Ее большие, блестящие, золотисто-карие глаза, цветом напоминавшие орлиные, смотрели проницательно, решительно и смели; иногда она гордо поднимала свой резко очерченный прямой нос и круглые, каштановые брови.
Внезапно, неожиданным движением тяжелая телега быстро подалась назад. Передовой конь с ржанием, выражавшим смертельный ужас, метнулся задом на парных коней и встал на дыбы. Казалось, телега и кони должны свалиться с возвышенной дороги вниз, в долину.
Обе спутницы девушки с криком бросились назад, на холм.
Но принцесса, крепкою рукою схватив под уздцы взвившегося на дыбы коня, наклонилась, с минуту что-то пристально рассматривала на земле, и потом твердо и уверенно наступила на это правою ногою.
– Вернитесь, - спокойно сказала она, отбрасывая носком на дорогу нечто, еще корчившееся в пыли. - Она мертва.
– Что это было? - боязливо спросила вновь появившаяся у телеги подруга, и с любопытством вытянула кудрявую головку, как бы в защиту закрываясь темно-зеленым плащом.
