Он рассказал. Она слушала, удивленно открыв рот. Его работа была для нее таинственным миром, полным приключений. Работай он где-нибудь в конторе, она бы никогда не вышла за него замуж… Мысль эта настроение ему отнюдь не улучшила.
Через пять минут Манхардт уже поправлял галстук в тесной прихожей. Светло-серый летний костюм сидел как влитой. Но его раздражало, что он похож в нем на боксера, а не на чиновника криминальной полиции с высокими интеллектуальными способностями.
— Пока! — Лили поцеловала его мягкими губами. — Будь осторожнее!
— Гм… — Он притянул жену к себе, обеими руками стиснул бедра, ощутил зародившуюся легкую дрожь и подумал, как прекрасна была бы жизнь, если бы ему не приходилось день изо дня разгребать отбросы общества. Потом отстранился и вышел из дому.
К ограбленному филиалу банка у станции Гермсдорф пешком ему было пять минут. Так что не стоило даже выгонять машину из гаража. И что случится, если на месте преступления он появится на несколько минут позднее? Парня с деньгами давно уже след простыл, ищи ветра в поле…
Манхардт вынужден был признать, что испытывает к грабителю известную симпатию. Не любил он капиталистов.
Хорошо, что начальникам были неведомы его самые тайные мысли; за такое явно по головке не погладили бы. Но не волнуйтесь, господа, я постараюсь, чтобы виновник не избежал справедливого наказания. В конце концов я давал присягу. «Пусть освещает твой путь ясный свет долга…»
Густая толпа перед неприметным зданием банка рассеяла тайное подозрение Манхардта, что Кох подстроил ему злую шутку. Теперь он даже улыбнулся. Но что тут высматривают все эти люди? Впрочем, среди них было несколько крепких парней, которые щелкали фотоаппаратами, что-то измеряли и пытались завязать разговор с немногими свидетелями.
Манхардт протиснулся между двумя взволнованными продавщицами, споткнулся об оставленную коляску, вызвал гнев бдительного стража, показал ему свой служебный значок и наконец пробрался ко входу восьмого филиала Бранденбургского земельного банка.
Кох поспешил к нему, кипя рвением. Добродушное детское лицо его просияло.
— И как тут обстоят дела? — спросил Манхардт.
— Да никак. — Кох пригладил редкие русые волосы. — Ваххольц, тот раненый сотрудник, уже в больнице Вирхова и ему предстоит операция… Пуля попала в живот, к тому же повредила селезенку… Посмотрим, как он выкарабкается…
— А второй?
— Он у врача, ему делают успокаивающую инъекцию.
— Пережил изрядный шок?
