Я пожала плечами.
— Как-то не задумывалась… Ну, во всяком случае, уж точно не обычной деревяшкой. Может, заостренный кол обладает некими… волшебными свойствами…
Диего фыркнул.
— Я тебя умоляю!..
— Я бы все равно не дожидалась безропотно, пока на меня бежит человек с колом наперевес.
Диего презрительно скривился (как будто магия вампирам вовсе не страшна), встал на колени и принялся скрести известняк над головой. Мелкие камешки и осколки сыпались ему прямо на голову, но он не обращал внимания.
— Что ты делаешь?
— Экспериментирую.
Он скреб свод пещеры руками, пока, наконец, не поднялся в проеме в полный рост.
— Диего, докопаешься наружу и взорвешься! Прекрати!
— Я не собираюсь… а, вот как раз!
Что-то громко хрустнуло и треснуло. Диего бросил мне обломок древесного корня — белый, мертвый, высохший, облепленный комьями земли. Отломанный конец был острый и зазубренный.
— Проткни меня!
Я кинула обломок ему обратно.
— Вот еще.
— Серьезно! Ты же знаешь, это не опасно!
Он снова кинул в меня деревяшкой; но я увернулась, не пытаясь поймать.
Он успел подхватить свою палку на лету и простонал:
— Ты такая… суеверная!
— Я вампир! Уж если это не доказывает правдивость суеверий, то я вообще не знаю!
— Ладно, тогда я сам.
Он театрально замахнулся острой палкой, как мечом.
— Брось! — встревожилась я. — Это глупо.
— Вот именно. Ничего не будет.
И вонзил кол прямо в грудь — туда, где прежде билось сердце, — с такой силой, словно собирался пронзить гранитную плиту. Я застыла от ужаса, а он расхохотался:
— Ты бы себя видела, Бри!
И выпустил палку из рук; колышек рассыпался на кусочки и разлетелся по всей пещере. Диего отряхнулся, хотя рубашка уже и так вся угваздалась от ночного плавания и раскопок. Нам обоим надо как-нибудь потом украсть еще одежды.
— Может, если человек пронзает, все иначе.
— Конечно, ты же, когда была человеком, чувствовала в себе волшебную силу!
— Диего, я не знаю, — раздраженно ответила я. — Я же не сама придумала рассказы о вампирах…
Он мгновенно посерьезнел.
— А если все рассказы именно придуманы?
Я вздохнула.
— Какая разница?
— Пока не знаю. Но если мы хотим выяснить, зачем попали сюда — зачем Райли привел нас к ней, для чего она делает все новых вампиров, — нам следует понять как можно больше.
Он хмурился; от веселья не осталось и следа.
Я молча смотрела на него. Мне нечего было ответить.
Потом лицо его слегка просветлело.
— Знаешь, так гораздо лучше. Ну, обсуждая. Это помогает мне сосредоточиться.
