«Ну что ты, дорогая, я ее вовсе не люблю, я люблю тебя, – снова и снова твердил ей Карл. – Ты же сама знаешь. Но всегда считалось, что мы с ней в конце концов поженимся. Наши семьи договорились уже много лет назад. Понимаешь, у моего отца дела с ее отцом. Я никак не могу отказаться, они же рассорятся. Но ведь для нас с тобой это никакого значения не имеет. Ну какая тебе разница, женат я или нет»?
Во сне, как и в реальности, она никак не могла объяснить ему, что для нее это имеет огромное, решающее значение. Что никогда и ни за что она не позволит себе стать любовницей женатого мужчины.
Сегодня во сне она опять увидела его. Карл стоял перед алтарем рука об руку с Ульрикой в белом платье и фате. И надо было успеть, добежать до него, прервать церемонию, сказать ему, что он совершает ужасную ошибку. Но ноги отказывались повиноваться ей, словно налились свинцом. Чем сильнее пыталась она, тем все больше становилось разделяющее их расстояние. И когда наконец ценой невероятных усилий ей удалось добраться до него и схватить за руку, то к ней обернулся и презрительно улыбнулся уже не Карл – а Леон де Астен. Глаза его пронзили ее, точно два кинжала.
Конечно, объяснить этот сон было проще простого. Разговор с Жаклин пробудил уснувшие было болезненные воспоминания о Карле. А что до маркиза… Как ни жаль признавать, но он постоянно занимал ее мысли, точно навеки поселился в них.
Ничего, твердо сказала себе Дженет, это поправимо. Время все излечит. Время и расстояние изгонят навязчивый образ из ее памяти, и она вновь обретет свободу. Но надо спешить. Надо скорее избавиться от его магической власти над ней. Пока еще не поздно. Пока он не нанес ей неисцелимых ран.
Ну зачем, зачем она согласилась работать у него? Зачем согласилась жить под его крышей? В этой ситуации нельзя придумать ничего хуже постоянной необходимости видеться и общаться с ним. Это безумие, сущее безумие.
Ведь де Астен – очередной Карл. Он принадлежит к тому сорту мужчин, кто ей презренней всего. К разряду тех, кто женится из соображений выгоды, а не по велению сердца. Тех, кто считает, будто свидетельство о браке даст право отныне поступать как заблагорассудится, считаясь лишь с собственными интересами.
И чтобы она – она! – должна была подготовить его строптивую невесту к уготованной бедняжке участи. В груди Дженет вскипел гнев. Как он только посмел это предложить. Хотя, конечно, маркиз даже не подозревает, какое оскорбление он наносит, какие горькие воспоминания вызывает из тьмы небытия.
