На экране в застывшем кадре стала заметна размазанная между двумя людьми человекоподобная фигура.
— Почему он так выглядит? — Хольт пристально рассматривал картинку.
— Он двигался. Все время. Со скоростью около сорока метров в секунду. То есть на каждый кадр съемки приходилось почти два метра движения. Ясно, что при такой скорости изображение практически полностью смазано.
— Человек так двигаться не может! — Директор в замешательстве почесал за ухом.
— Для биотеха подобная скорость тоже недостижима, — пожал плечами Харрис.
— Тогда кто же это?!
— Не знаю. Но сейчас он где-то на Луне. Он был на челноке, ушедшем к Морю Спокойствия.
Четвертый базовый накопитель. Австралия. Квинсленд. Район Олд-Корк 22 ноября 2060 года. 14:15 по СМВ
Сдача вахты на Четвертом накопителе проходила в штатном режиме. Редкая цепочка сотрудников протянулась от приземистого купола центрального корпуса до кубика станции монорельса. Через пять минут пересмена закончится, и охрана сможет вздохнуть свободней — впереди целых восемь часов тишины.
Здесь, ближе к центру Зеленого континента, редко происходит что-нибудь значительное. Плоская как стол равнина, покрытая серо-зелеными куртинами карликовых акаций с отдельно торчащими бурыми «бутылками» сиркулярий — по-местному, скрэб, — оживала лишь дважды в год, в период дождей. Тогда саванна просыпалась и спешила наверстать месяцы летней или зимней спячки. Под тугими теплыми струями равнина преображалась едва ли не на глазах, являя миру буйство красок и жизненную силу природы. И тогда становилось понятным, почему континент назвали Зеленым.
Сейчас, в ноябре, дожди почти прекратились и установилась ясная жаркая погода, предвестница летней суши. Но растительность пока не желала сдавать позиции и давала возможность порадовать взгляд разноцветными картинками.
Брэд Раскин с трудом оторвался от созерцания пестро-зеленой панорамы и вернулся к терминалу охранного периметра. Его напарник, смуглокожий Уго Санчес, вальяжно развалился в своем кресле, сложив волосатые мускулистые ноги на край пульта интера. Форменная, песочного цвета рубашка мексиканца была расстегнута, открывая не менее волосатый, уже начавший расти живот. Раскин был почти ровесником Санчеса, но выглядел заметно моложе — поджарый, всегда гладко выбрит и аккуратно пострижен.
— На охоту бы сейчас! — Уго заговорщицки подмигнул напарнику. — Кроликов погонять.
— Нам еще восемь часов тут сидеть, — отмахнулся Раскин. — Не искушай.
