Под брюхом «летающей рыбы» проплывали поля, плантации, огороды. То там, то тут над ними внезапно раскрывались, орошая растения, сверкающие водяные веера. Дар великого бога Яамеса. Впрочем, дар не безвозмездный: крестьяне отдавали жрецам Яамеса пятую долю урожая, а также раз в год приносили в жертву красивую девушку. Правда, девушки, возвращаясь домой, на Яамеса не жаловались: психопатом, как иные другие божества, он не был, и на том спасибо.
Внизу мелькали деревни, зажиточные и не очень, перелески, пруды, проселки, рощи. Вовремя распознав рощу Юмансы – деревья с бледно-серыми стволами, прозрачной листвой и белыми каплевидными плодами, – Шертон вильнул в сторону. Во-первых, и сами деревья, и плоды смертельно ядовиты, пока Юманса не соблаговолит сделать их неядовитыми. А во-вторых, во владения богов лучше не забираться.
На западе, параллельно курсу Шертона, протянулась ажурная эстакада, по ней скользил поезд. Рельсовая дорога Нэрренират. Впереди заблестела вода, машина промчалась над озером. На том берегу лежала Тофреянская равнина, над которой даже в сухие жаркие дни клубился туман. Вообще-то Шертон собирался ее обогнуть, но, заметив внизу парня, который брел, спотыкаясь, к озеру, держась за стремя оседланной лошади без седока, дотронулся до рубина на приборной панели и пошел на посадку.
Лошадь шарахнулась, когда прямо перед ней приземлилась диковинная рыба. Откинув «плавник», Шертон выпрыгнул из кабины. Теперь он видел, что лицо парня в крови и порванная крестьянская одежда испачкана кровью.
– Что случилось?
– Ты не жрец? – Парень чуть не упал, еще крепче вцепился в стремя.
Шертон взял лошадь под уздцы.
– Нет. Кто тебя так отделал?
– Они. Ради Создателя, помоги мне забраться на эту скотину!
– Сейчас помогу. – Он погладил лошадь по морде, успокаивая. – Где они?
Кроме них двоих, здесь никого не было. За спиной у Шертона осталось пустое озеро, направо и налево тянулась равнина, поросшая колючей темно-зеленой травой. По сиреневому небу плыли редкие перистые облака, птиц не видно. Впереди колыхался туман, накрывающий Тофреянскую равнину. Почва там то твердая, то зыбкая, как трясина, там обитают странные твари – например, похожие на медуз грибы, переползающие с места на место, – и само время течет неправильно.
Аномалия возникла после битвы между двумя великими богами, Нэрренират и Карнатхором, случившейся триста лет тому назад. Теологи и маги до сих пор ломали головы, пытаясь найти ответы на два вопроса: что знаменовала сия битва и что же произошло с Тофреянской равниной? И монографии писали, и дискуссии устраивали… По первому пункту у Шертона было свое мнение: зря они лезут в научные дебри, ничего это безобразие не «знаменовало». Боги дерутся между собой по той же причине, по какой затеваются переходящие в поножовщину потасовки в трущобах Нижнего Города. Особенно если это Карнатхор и Нэрренират! И тот, и другая отличались необузданным нравом. А насчет второго – интересно… Ясно, что оба противника применили магию, и столкновение их магии породило столь странный эффект. Шли годы, однако накрытая туманной шапкой зона не уменьшалась, но и не расширялась.
