Через некоторое время она появилась с молодым человеком своих лет, который заплатил за ее обед. И наконец, по совпадению, которое удивило нас обоих, она обнаружила, что сидит за столиком рядом со мной и откашливается.
Я больше не мог продолжать читать свою газету.
-- Как удивительно, -- сказал я.
-- И как вы поживаете? -- холодно спросила она. -- Продолжаете насмехаться?
-- Да, еще как. Как тебе известно, садизм сейчас в моде. В Нью-Джерси он уже легализован, Индиана и Вайоминг на подходе.
Она кивнула.
-- В тихом омуте черти водятся, -- загадочно произнесла она.
-- Ты имеешь в виду меня, Элен?
-- Себя.
-- Вижу, -- растерянно ответил я. -- Ты хочешь сказать, что все не так просто? Я согласен, -- я действительно был согласен. Невозможно, чтобы Элен так просто сдалась.
-- Не так просто для Лари, -- ответила она.
-- Ох, перестань, Элен, ты несомненно выше этого. Он самодовольный и эгоистичный, поддерживает свой живот ремнем.
Она показала свои руки.
-- Нет, нет, расскажи мне только про открытки и дверные звонки. Что он сказал про них?
-- Открытки? Звонки? -- я тряхнул головой. -- Они ни слова о них не говорил.
-- Естественно. Замечательно, отлично. Ну, просто отл.
-- Извини, я запу и у меня важ свид, -- сказал я вставая.
-- Как это?
-- Я сказал, что я запутался, Элен. Я попробую все узнать, но у меня нет времени. У меня важное свидание. Счастливо, дорогая.
Свидание было с зубным врачом и, когда этот страшный визит закончился и день подошел к вечеру, я решил найти Лари и спросить его про открытки и телефонные звонки. Был вторник, четыре часа пополудни, и Лари наверняка был у своего парикмахера. Я вошел в салон и занял место рядом с ним. Его лицо было в пене, но это точно был Лари. Многие годы никого, кроме него не было в этом кресле в четыре часа во вторник.
-- Подстригите, - сказал я парикмахеру и обратился к Лари, -- Элен Спаркс говорит, ты знаешь, что в тихом омуте черти водятся.
-- Хмммм? -- ответил Лари сквозь пену. -- Какая Элен Спаркс?
-- Твоя бывшая ученица, помнишь? -- Это была давняя уловка Лари, делать вид, что он ничего не помнит, и насколько я знаю, он говорил это честно. -- Она занималась два месяца назад.
-- Тяжело держать в голове всех выпускниц. Малышка из Буффало? Оптовые бакалейщики? Помню. А теперь шампунь, - обратился он к парикмахеру.
-- Конечно, мистер Вайтмен. Естественно сейчас шампунь.
-- Она хочет знать про открытки и звонки в дверь.
-- Открытки и звонки, -- задумчиво пробормотал он. -- Нет, никто не звонил, -- он хрустнул пальцами. -- А! да, да, да, да. Можешь передать ей, что я уже свихнулся от них. Каждое утро я получаю от нее открытку по почте.
