– Кстати, раз уж ты заговорила о священном. Не хочешь слушать меня, послушай хотя бы церковь. Знаешь, что тебе там скажут? Чтобы ты быстренько подняла свою задницу и бегом бежала в больницу!
– Нехорошо так разговаривать с матерью, Ленни.
– Нехорошо вести разговоры через дверь.
– А почему нет? – Норма постучала по дереву. – По-моему, отличная дверь.
Ленни минуту помолчал. Даже не видя его, она знала, что сейчас он озадаченно трет переносицу. Наконец он предпринял еще одну попытку:
– Впусти меня.
Она снова покачала головой.
– Завтра поговорим.
Предоставив сыну кричать за дверью, сколько влезет, Норма нетвердым шагом направилась в спальню. Как это важно – иметь хороший жесткий матрац, думала она. Если не держишь равновесие, хотя бы не свалишься с кровати…
Однако не видеться с Ленни вечно Норма не могла. Да и не хотела. Она гордилась своим сыном: застенчивый и худенький в юности, теперь он стал таким высоким и сильным. Кроме того, она всегда была неравнодушна к мужчинам в форме. Именно этим в свое время пленил ее и Томас – у «Тюрбан Кингс» были похожие на униформу сценические костюмы.
Ленни пытался добиться от матери вразумительного ответа, почему она отказывается от лечения. Такого ответа у Нормы не было. Было только инстинктивное чувство, что все идет своим чередом: с этим телом она пришла в эту жизнь, с ним, когда понадобится, из нее и уйдет. Но споры с сыном действовали на нее удручающе.
Через неделю после побега от доктора Пибоди Норма отправилась в ближайший магазинчик, чтобы пополнить запасы хлеба и мороженого. Вернувшись домой, она увидала на крыльце своего дома человека с дипломатом.
Когда она подошла ближе, он поднялся. Вид у незнакомца был странноватый. Во-первых, он был чрезвычайно тощим. И хотя покрой дорогого костюма призван был скрыть это обстоятельство, худоба просвечивала сквозь него, как солнце через стекло. Скулы явственно выпирали над впалыми щеками, и если бы не полные губы и большие глаза, он выглядел бы отталкивающе. А так вид у него был просто затравленный и унылый, словно у монаха, горько сожалеющего о своем обете.
Незнакомец шагнул ей навстречу.
– Мисс Карстейрс? – спросил он, протягивая руку.
– Да, – попятившись, осторожно ответила Норма.
– Я Бен Кори. – Он уронил невостребованную ладонь. – «Реджинальд Сигаретс».
С минуту Норма молча смотрела на него. Потом разрозненные звенья сложились у нее в голове в единую цепочку.
– Это связано с моим раком легких? Он улыбнулся:
