Но помимо воли он просвистел ритуальный призыв о помощи…
И в то же мгновение почувствовал, как мощные потоки Старшего выбрасывают из гибельной ловушки.
— Впредь, не рискуй так! — укоризненно заметил Йрюкхт. — Это мёртвый кратер. И не скоро Пути сгладят его стены для безопасного бега… Мне и самому не хочется тут долго задерживаться — плохое место.
— Я запомню и расскажу, — склонился Вирх.
— Помни и молчи, — ответил, как того требовал обычай, Йрюкхт и немного помолчав, добавил. — Но чтобы искупить безрассудство, изучи окрестности кратера, составь мыслерифмы и передай Древним. Ьйгирху или Ьйгарсу без разницы — они должны быть где-то поблизости. Этот кратер следует занести в память всех, как предельно опасный…
Старший легко смёл верхушку дюны, несколько мгновений побалансировал на склоне, успокаивающе погладил туманным краешком Вирха. И умчался в сторону низких гор.
Вирх тоскливо посмотрел ему вслед — не скоро ещё он сможет с такой лёгкостью и скоростью скользить по каменистым равнинам, не опасаясь ни кратеров, ни песчаных провалов.
Задумчиво прошелестел:
— Я стану таким. Обязательно!
Качнулся под порывом ледяного ветра и неспешно двинулся по краю кратера, запоминая стены, определяя вероятные выходы. Занятие скучное, но если Старший назвал это долгом, то спорить просто недостойно.
Да и как Вирху спорить, когда мыслеформы Йрюкхта так безупречны. Вирх грустно рассыпал несколько сот песчинок и замер, наблюдая, как ветер играет алым шлейфом.
Внезапно дорогу Вирху преградила странная полоса на песке — вся в рубчиках, впадинках, ритмично повторяющихся. Это не было похоже на работу вечного странника ветра…
Не похоже и на следы сородичей. Путь проходил довольно далеко от этого места и вряд ли кто-то стал специально сюда залетать, чтобы оставить столь странный след. Вирх грустно оглянулся назад — где-то там проходил Путь, и тысячи сородичей уже бежали под блеклыми лучами низкого Солнца в новом витке Пути. Бежали, делились откровениями, познавали мир и окружающую его пустоту… Жили… А Вирху приходится вместо этого бродить по склонам пустынного кратеры.
— Я вернусь, — шепнул Вирх далёкому Пути, рассыпав несколько десятком песчинок.
Путь не ответил — слишком далеко, слишком холодно. Наверно, даже с неба его уже не видно. Зимой Путь можно ощутить и увидеть, только оказавшись в непосредственной близости от него. Но летом… тёмные полосы перечёркивают планету от полюса до полюса, пересекаются, скользят параллельным линиями, чтобы потом разойтись навсегда и затеряться во льдах полюса…
