— Разве ты не испытываешь ненависти к тем, кто причинил и тебе, и нам столько горя? — спросил Тамука, кивнув в сторону города, как будто на его улицах все еще жили враги. — Разве ты не считаешь, что все они, во всем мире, должны быть уничтожены ради того, чтобы выжили мы?
Ты о скоте? — негромко рассмеялся Музта и покачал головой. — Боюсь, они переживут всех нас. Мы переселили их сюда через ворота, созданные нашими предками, путешествовавшими среди звезд. Мы дали им земли, позволили размножаться и кормить нас, позволили создавать все, чем мы владеем, — наше оружие, украшения, юрты, наше продовольствие. Уничтожить их? Это значит уничтожить самих себя.
Ты забыл о своей крови? — зарычал Тамука. — Восемнадцать твоих лучших уменов полегли здесь, — указал он на курганы.
— Не тебе говорить об этом, мерк.
— И что ты собираешься делать?
— Я собираюсь выжить — вместе со всем оставшимся у меня народом, — спокойно и уверенно ответил Музта, словно раскрывая некую тайну.
«Как все мы любим говорить загадками, — усмехнулся про себя Тамука. — Я — в разговорах с Хулагаром и Вукой, Музта со мной. Все мы говорим правду, но другие не осознают этого».
— Как ты собираешься выжить, кар-карт Музта? Тугарин загадочно улыбнулся и поднялся с земли, хрустнув суставами. Он громко свистнул. Из-за соседнего кургана выбежала лошадь, приветственно фыркнула и встала перед хозяином, как преданная собака.
— Давай отъедем от этого места, — повелительно произнес Музта.
Они вскочили в седла и поскакали на север, ни разу не оглянувшись. Добравшись до ветки железной дороги, ведущей к фабрикам у плотины, они повернули и поехали вдоль пути. Рельсы шли по краю холма, спускались в лощину, наполненную ароматом сосен, затем опять поднимались по склону. Музта на ходу вспоминал, как он впервые увидел паровоз янки, идущий в город по рельсам. Следом гнались всадники, один из них решился сразиться с чудовищем и потерпел поражение.
Сделав широкую дугу среди деревьев, они обогнули склон и спустились на просторную поляну у основания дамбы. С одной стороны холм до сих пор оставался голым после взрыва дамбы, произошедшего несколько лет назад. Музта остановился и представил себе, как все случилось. Даже сейчас, при одном воспоминании о волне, обрушившейся на город, его сердце превращалось в кусок льда. Торжествующие крики его воинов захлопнулись в страшном грохоте, и его армия перестала существовать. Музта на секунду прикрыл глаза и поехал дальше.
