И я сделала то, что решила не делать, — взяла телефон. Я поговорю с ним. Выскажу, как на него обиделась. Забросаю его камнями — пусть уворачивается. Сердце стучало как в лихорадке, когда я начала набирать его номер. 01… Выложу все, что о нем думаю… 81… Я была слишком добра с ним… 9… Даже пригласила его… 2… чертовых клиентов на свою… 4… проклятую свадьбу… людей, которых в глаза не видела…. И мой отец заплатил за все это… 5… не сказав ни слова… 2… 3… А он просто выбежал из церкви, будто ему наскучила нудная пьеса. Во мне клокотала испепеляющая ярость, способная сжечь дотла небольшой городок. После того, что он со мной сотворил, я никогда не приму его обратно. Я раскалилась добела. Плевалась огнем. Я… я… Боже! Это еще кто?
Раздался звонок в дверь, потом еще один, и еще. Звонки не прекращались. Я швырнула трубку. Доминик! Это Доминик! Он пришел сказать, что совершил чудовищную ошибку. Пришел умолять о прощении. Готов год ходить в рубище, в мешке из-под картошки и посыпать голову пеплом, только бы я взяла его обратно. Отерев слезы, я рванула вниз по лестнице. Доминик! Доминик! Конечно, я приму тебя! Забудем прошлое, Доминик! У нас все получится. Я распахнула дверь.
— Домин… О!.. Эмбер?!
— Минти! — простонала она, шатаясь, зашла в дом и упала в мои объятия. — О, Минти, — рыдала кузина. — Это было так ужасно.
— Да-да, — подхватила я. — Это был кошмар. Она всхлипывала, уткнувшись мне в плечо:
— Не знаю, как он мог так поступить.
— Понимаю.
— Я была в шоке.
— Мне можешь не рассказывать!
— Это чудовищно.
— Да, знаю. Чудовищно.
— Дурак!
О боже, с ней был Педро, ее попугай. И тут я подумала: «Зачем она притащила с собой Педро? И что она здесь делает в десять часов вечера с попугаем и дорожной сумкой?»
— Эмбер, что случилось?
— Это… это Чарли, — прохныкала она. — Что с ним произошло?
— С ним ничего не произошло, — ревела Эмбер. — Произошло со мной. О, Минти, Минти, он меня бросил!
Нет лучшего лекарства от собственного несчастья, чем чужая боль. Не очень приятно в этом признаваться, но, глядя на мучения Эмбер, я сразу воспряла духом. Только не поймите неправильно. Я знаю ее с пеленок и безумно люблю. С трудом, держась на ногах, она вошла в квартиру и втащила за собой свои вещи, а потом, всхлипывая, уселась на кухне. Педро кричал в гостиной. Я решила оставить его там: нервы у нас и так были на пределе, а Педро — ужасно горластая птица.
Роняя крупные слезы, Эмбер поведала мне, что случилось. Виной всему была я. Точнее, то, что произошло в церкви. Сработал эффект домино или, скорее, эффект Доминика.
