Девочка неловко рассмеялась:
— Что вы! Про лыжи я и мечтать не могу.
Она хотела добавить еще что-то, но осеклась.
— А-а, — сказал Уилсон, — извини. Я маленько подслеповат.
— А что с вами?
Вопрос поставил его в тупик. Потом он сообразил: рука на перевязи!
— Ты про это? Да так, оступился, считай, на ровном месте.
Девочка сочувственно улыбнулась.
Через неполных пять минут эта улыбка навсегда исчезнет из этого мира. От большинства в этой очереди останутся только клочья мяса и раздробленные кости. Он без труда во всех подробностях представил себе: кровь, много крови, летящие во все стороны осколки стекла, обезображенные трупы, оглушенные взрывом раненые пытаются подняться с пола… и тишина. О, в первый момент после взрыва — после того как все, им взметенное, опадет — в этот момент наступает необычайная, торжественная тишина. Крики, стоны, вопли ужаса — все начнется потом.
Уилсон наклонился к девочке:
— Золотце, я должен отлучиться. Ты не посторожишь мое место?
— Конечно. С большим удовольствием.
— Я только на минутку, ладно?
— Без проблем.
— Спасибо.
Он улыбнулся девочке, развернулся и пошел в сторону туалета. Нужно было следить за собой, чтобы не побежать. И вместе с тем было так сладко не торопиться, идти прогулочным шагом, идти, идти, идти…
В лифте, по дороге на стоянку автомашин, обливаясь потом и задыхаясь от волнения, он пытался разглядеть цифры электронного таймера. Мешали электрические разряды в глазах. Две сорок или две десять? Две тридцать девять или две девять? Черт, черт!
На стоянке он шагал размашисто, почти бежал — больше не рисуясь перед самим собой. Глаза истерично метались в поиске ряда номер пятнадцать.
Вот наконец! Номер пятнадцать.
Джипа на месте не было.
У Уилсона все внутри упало. Паникой сдавило горло. «Все, гроб! Подтерлись мной — и выкинули!»
Он быстро огляделся. Сматываться на своих двоих — пустой номер. Далеко не убежишь — как хромая блоха на лысине. Сейчас бабахнет — все оцепят, и его повяжут как глупого пацана. Таксист. Носильщик. Девочка. Как минимум таксист. А может, и видеокамера. Опознают. И отпечатки пальцев — возможно. Если не привалит самого.
В этот момент рядом засигналила машина. Он резко повернулся на звук. Двумя рядами дальше стоял джип. И в нем — прикольщик долбаный! — Бободжон. Хохочет и призывно машет рукой.
Уилсон кинулся к джипу, вскочил в открытую дверь, инстинктивно пригнулся под приборную доску — и краем глаза увидел, что в машине третий. Уилсон настороженно выпрямился. С заднего сиденья ему улыбался и одобрительно кивал мужчина много старше Бободжона, но тоже отчетливо арабской внешности.
