По совету Таффи — ибо Таффи уже работал под эгидой Карреля — Маленький Билли вручил старосте огромную сумму в шестьдесят франков на всеобщее угощение. Этот щедрый жест произвел чрезвычайно благоприятное впечатление и ослабил то предубеждение, которое могло возникнуть в силу элегантности, вежливости и безупречной чистоплотности Маленького Билли. Ему отвели место, дали мольберт и рисовальную доску. Он пожелал работать стоя и начать с зарисовки мелом. Натурщика поставили в позу, и в полном молчании все принялись за дело. Утро понедельника всегда и повсюду кажется немного хмурым. Во время десятиминутного перерыва для отдыха несколько учеников подошли посмотреть на рисунок Маленького Билли. С первого же взгляда они поняли, что он владеет своим ремеслом, и преисполнились к нему уважением.
Природа одарила его необычайно „легкой рукой“ — даже двумя, ибо он с одинаковым умением и ловкостью пользовался ими обеими. Благодаря предварительной практике в лондонской художественной школе он полностью исцелился от неуверенного, робкого туше, часто изобличающего руку начинающего художника и остающегося на всю жизнь у художника-дилетанта. Легчайшие, самые небрежные из его карандашных набросков отличались завидной точностью и неподражаемым обаянием, присущим одному ему, — узнать их автора можно было с первого же взгляда. Его туше, или, иными словами, прикосновение к бумаге или полотну, напоминало собой прикосновение Свенгали к клавиатуре рояля и было также единственным в своем роде.
С приближением полуденного перерыва начались попытки завязать разговор, разбить лед молчания. Ламберт — юноша с необыкновенно веселым лицом — первым нарушил тишину, произнеся на ломаном английском языке следующее замечание:
— Видали ли вы старые туфли моего отца?
— Я не видел, старых туфель вашего отца.
Последовала пауза, а затем:
— Не видели ли вы старой шляпы моего отца?
— Я не видел старой шляпы вашего отца.
Потом кто-то сказал по-французски:
— Я нахожу, что у него красивая голова, у этого англичанина. А вы, Баризель?
— Но почему глаза у него как две плошки?
— Да потому что он англичанин!
— А почему у него рот, как у морской свинки, — два огромных зуба торчат спереди?
— Да потому что он англичанин.
— А почему у него спина такая прямая, будто он проглотил Вандомскую колонну еще со времен битвы под Аустерлицем?
— Да все потому, что он англичанин!
И так далее, пока все воображаемые недостатки внешности Маленького Билли не были перечислены. Затем:
