Право, про нее можно было сказать, что сердце ее оставалось чистым и нетронутым, столь неискушенной была она в любовных переживаниях с их горестями, взрывами восторга и муками ревности.
Она легко сходилась и расходилась, но, раз покинув, никогда не возвращалась вновь, как пришлось убедиться в этом двум или трем молодым художникам к их вящему неудовольствию. То ли было уязвлено их мужское самолюбие, то ли были затронуты более глубокие чувства — кто знает?
Отец Трильби, сын знаменитого дублинского врача и друга короля Георга IV, был, как она сама говорила, образованнейшим человеком. Он окончил университет с отличием и стал священником. Наделенный прекрасными душевными качествами, он обладал одним неисправимым пороком — с молодости он был горьким пьяницей. Недолго пробыл он священником, стал заниматься преподаванием древних языков, но из-за своей «слабости» не справился с этим и впал в нужду.
Тогда он переселился в Париж, где поначалу обрел несколько учеников, но вскоре растерял их и стал жить случайными заработками, кое-как сводя концы с концами и опускаясь все глубже на дно.
А когда он окончательно опустился, то женился на хорошо всем известной служанке из бара «Горцы Шотландии», на улице Рыбачий Рай (безусловно рай весьма сомнительный). Эта шотландка из простонародья была замечательно красива. В течение десяти — пятнадцати лет супруги жили на ее заработки. Трильби была их дочерью. Умолчим о ее воспитании.
Патрик О'Фиррэл быстро научил жену топить все заботы и горести в вине, а последнее она всегда имела под рукой в достаточном количестве.
Он умер, оставив по себе память — второго ребенка, который родился, увы, спустя десять месяцев после его кончины. Рождение мальчика стоило жизни его матери.
А Трильби стала прачкой, и года через два-три с ней случилась беда: она слишком доверилась одному из друзей своей покойной матери. Вскоре после этого она стала натурщицей, зарабатывая достаточно на себя и на своего маленького братишку, которого горячо любила.
К началу нашего повествования маленький сиротка жил «на всем готовом» у папаши Мартина, тряпичника, и его жены, которая торговала старьем и недорогими картинами. Они были добрыми стариками и привязались к малышу, очень красивому, смышленому и забавному — всеобщему любимцу обитателей убогой улочки Кладезь Любви.
Трильби по какой-то странной прихоти называла себя его крестной матерью и говорила, что он внук папаши и мамаши Мартин. Добрые старики вскоре свыклись с мыслью, что это и на самом деле так.
