Старр вытаращил глаза. Пэйджит указал на телефонный столик:
— Телефон там. Для выхода в город набирается девятка.
— Это злоупотребление. Вы пытаетесь влиять на оперативные решения адвоката противной стороны. Это сведения служебного пользования.
— Вряд ли. Но мне действительно хотелось бы знать, как могут быть чьими-либо сведениями служебного пользования результаты идентификации безымянной личности, которой мистер Джепфер показывал документ. У вас, мистер Старр, как мне кажется, есть две возможности. Первая: позвонить судье Риодену и высказать ему свой аргумент, который, видимо, не имеет прецедента в анналах западной юриспруденции. Я бы предпочел этот вариант — хочется послушать, как вы будете преподносить свои аргументы. Второй, более прозаический, более земной вариант — прерваться на десять минут и вместе подумать, нельзя ли решить проблему, не заставляя мистера Джепфера отвечать еще и на другие вопросы.
Старр минуту оставался недвижим. Потом взмахом руки удалил из зала Джепфера и секретаря.
— Если вы что-то имеете сообщить мне, — сказал он, — я даю вам десять минут.
На какое-то мгновение Терри застыла в изумлении перед такой наглостью. Да после этого и живодерня покажется местом, где вполне можно приобщиться к светским манерам. Похоже, этого человека манерам учили на живодерне!
— Десять минут, — отвечал Пэйджит, — даю вам я на то, чтобы отозвать иск.
— Что за чепуха!
Пэйджит вынул из кейса отпечатанный договор.
— Это — условия соглашения. В них записано, что вы осознаете ошибочность обвинения, выдвинутого против Стива Рудина, что мистер Джепфер признает свои заблуждения, что вы отзываете свой иск и ваша фирма в качестве компенсации за потерю времени и материальный ущерб платит мистеру Рудину 250 тысяч долларов.
— Я не подпишу это.
— На протяжении по крайней мере шести месяцев, — продолжал Пэйджит, — у вас был тот документ. То есть уже не менее шести месяцев вы знаете, что мой клиент невиновен.
— Почему вы хотите взвалить на меня ответственность за то, что наговорил сейчас Джепфер?
Пэйджит посмотрел на часы:
— А почему бы нам не сэкономить восемь минут и не спросить Джепфера о том, что вы уже и так знаете?
— Человека заставили опознать фальсифицированные документы. Теперь вы хотите принудить его к даче ложных показаний. Что бы он там ни говорил, никто ему не поверит.
— Не поверит? Фрэнк кончил жизнь самоубийством, будучи банкротом. Остаются два ответчика с деньгами. У Джепфера меньше миллиона, зато мой клиент очень богат и защищен страховкой. Поэтому вы договариваетесь с Джепфером: если он никому больше не покажет этот документ и никому не расскажет о том, что случилось на самом деле, вы оставите ему ту сумму, которую он наворовал, и попытаетесь вытянуть деньги у моего клиента, угрожая ему бесконечной тяжбой, что, как вы знаете, является мошенничеством.
