Ричи понимающе хохотнул:
— О'кей. Но подумай — ведь эти несколько сотен баксов не стоят даже телефонного разговора. Ты же потратишь их с выгодой для нас, Тер.
Терри вдруг увидела, что сделалось совсем темно; она не заметила, что наступила ночь.
— Я подумаю, — ответила она наконец. — О'кей?
— Великолепно. — Ричи снова был бодр и полон надежд. — Поговорим, как только вернешься.
Терри помедлила.
— Послушай, если я завтра по какой-то причине задержусь и вернусь только поздно вечером, пусть Елена будет дома, хорошо?
— Ну конечно. Мы пообедаем с ней в том месте, которое она любит, я знаю, потом поведу ее, может быть, в плавучее кафе-мороженое. — Он смолк, как будто его внезапно осенила идея. — Тер, а почему бы нам втроем в этот уикэнд не закатиться в Тилден-парк — приятно проведем время, покатаемся на паровозике. Будет чудесный семейный день.
Терри подумала, что иногда всплески его активности утомляют. Но вспомнила, что Елена любит кататься на паровозике.
— Заманчивое предложение, — согласилась она и попрощалась.
Какое-то время неподвижно сидела в темноте. Думала о гостиничном обслуживании, вспоминала о Линдси Колдуэлл, размышляла о Ричи, о себе. У нее появилось ощущение нереальности тех обстоятельств, в которых она очутилась, — заброшена в тропическую ночь, вдали от дочки, в ожидании звонка особы, которую видела лишь издали да в кино.
Зазвенел телефонный звонок, пробудивший ее от оцепенения. Она взяла трубку:
— Алло!
— Алло. Это Тереза Перальта?
Голос был чистый, лишенный манерности; Терри всегда казалось, что так говорят на Среднем Западе.
— Да, — ответила Терри. — Спасибо, что позвонили.
— Не за что, — сказала Линдси Колдуэлл. — Значит, ждали моего звонка?
— Речь пойдет о Марке Ренсоме, — спросила Линдси — или о Лауре Чейз?
Они сидели на террасе дома Колдуэлл — дом из стекла и красного дерева стоял на берегу океана в Малибу Колони — и смотрели, как утреннее солнце пляшет на океанском горизонте. В голубых джинсах и белом свитере собеседница Терри казалась меньше и скромней той Линдси Колдуэлл, которую она помнила. С рыжеватыми волосами, ясными голубыми глазами и умным внимательным взглядом, она походила не на звезду экрана, а на провинциальную тетушку, которая, работая каким-нибудь экспертом, совершенно случайно разбогатела. Единственное отличие — в ней ощущалась не выставляемая напоказ, но и не скрываемая уверенность в непоколебимости собственного делового авторитета, уверенность женщины, которая сама ставит свои фильмы, живет своим умом и твердо знает себе цену.
