Только и всего. Молчание затягивалось до бесконечности. Мартин обмахивал жену газетой, горничная побежала за водой. Прошла целая минута. Осознав, что Спенс не собирается ничего добавлять к сказанному, Шарли, собрав остатки сил, постаралась произнести как можно спокойнее:
– И это все? «Поверь мне, Шарли», и больше ничего?
Спенс опустил глаза.
– Больше я ничего не могу тебе сказать.
– Ты утверждаешь, что это совсем не то, о чем я подумала, – задумчиво проговорила Шарли. – Не так ли говорят все мужчины, застигнутые с поличным? Я полагала, ты более изобретателен.
Спенс побледнел еще больше.
– Шарли, ты меня любишь? – едва слышно прошептал он.
Конечно, любит. Она ведь даже собиралась выйти за него замуж. Шарли облизнула губы.
– Какое это имеет значение?
– Если ты хоть сколько-нибудь меня любишь…
– Тогда мне должно быть все равно, чем ты занимаешься?
Шарли чувствовала, как самообладание покидает ее, захлестываемое вскипающей в душе яростью.
– Если твоя любовь достаточно сильна, ты поверишь мне на слово.
– Как ты смеешь разговаривать со мной так, будто это я виновата? – Она прикусила губу. – Но ты прав, Спенс. Раз ты не можешь ничего объяснить, моя любовь недостаточно сильна, и я тебе не верю.
Взгляд его серых глаз стал стальным.
– Что ж, хорошо, что мы выяснили это сейчас.
Даже не взглянув на перстень с бриллиантом, которым очень гордилась, Шарли сняла его с пальца.
Спенс не сделал ни шага вперед, и она, не в силах вынести его прикосновение, уронила перстень на столик.
Дождавшись, когда Шарли отвернется, Спенс подошел к столику и небрежно бросил перстень в нагрудный карман.
– Можешь не трудиться провожать меня, – проскрежетал он. – Я сам найду дорогу.
Шарли обернулась, чтобы сказать ему что-нибудь обидное, но Спенса и след простыл.
Хотя, наверное, оно и к лучшему. Говорить больше не о чем.
От грохота захлопнувшейся входной двери из мореного дуба, казалось, вот-вот вылетят стекла в доме.
Вздрогнув, Мартин строго взглянул на племянницу.
– Черт побери, что здесь происходит?
– Мартин, пожалуйста, выбирай выражения, – поморщилась Шарлотта.
Шарли опустилась на колени перед диваном.
– Простите меня, тетя Шарлотта. Я вовсе не хотела вас огорчать. – Она вздохнула. – Просто я… просто потрясение оказалось слишком сильным.
– Какое еще потрясение? – недовольно спросил Мартин.
– Она застала Спенса с другой женщиной, вот какое, – ответила за нее Шарлотта. – Мартин, что с тобой? Разве ты ничего не слышал? – Она потрепала Шарли по плечу. – Дорогая, я прекрасно тебя понимаю. Разумеется, это явилось для тебя ужасным потрясением.
