В такие минуты Исиде трудно общаться с детьми, она не может скрыть от них своего тягостного состояния. Маат, напротив, собирается с духом и показывает детям всем своим видом, что все у нее в порядке, и все будет у нее хорошо. Исида тоже может пытаться это сделать, но у нее получается неважно. Маат, убеждая кого-то в том, что все будет в порядке, и сама начинает верить в это и успокаивается.
Счастливая в любви Исида светится изнутри, она смеется, «чирикает всякую ерунду», движения ее становятся летящими, порывистыми, неуловимыми. Она становится чем-то похожа на Хатор, но ее легко отличить по приятной мягкости поведения, отсутствию всякой грубости и агрессии.
Счастливая Маат, наоборот, растекается, расплывается, становится немного томной и ленивой, можно спутать ее с Нефтидой. Но Нефтида становится самодовольной и надменной, она считает, что заслужила то, что имеет, и у нее тут же появляется желание иметь еще больше, у нее не хватает ума радоваться тому счастью, которое у нее есть. Маат разумна, она умеет беречь не только большое счастье, но и малую радость. Она не рассказывает всем о своем счастье, она предпочитает молчать о нем, стараясь не расплескать из полной чаши ни одной капли.
Исида тоже не будет болтать о том, как у нее все здорово, но сияющий вид ее выдаст, ей задают вопросы, и она, не в силах скрыть своего счастья, поделится своими радостями. Поэтому у нее бывает много завистников. Исида, как и Маат, не претендует на золотые горы. Имея немного, она довольствуется малым, ей достаточно того, что у нее есть, и этим она счастлива. Люди, видя ее счастливой, часто завидуют ее радостной улыбке, а не тому, что она имеет. По ее довольному виду люди делают предположение, что у нее красавец муж, богатая жизнь и «золотые» дети. Когда они знакомятся с ее непритязательным счастьем поближе, они испытывают разочарование — чему же тут особо радоваться… Исида в их глазах начинает выглядеть «дурой». Поэтому Исиде лучше сдерживать свои эмоции в присутствии посторонних людей, не расплескивать свое счастье из полной чаши, учиться его оберегать.
Хатор часто считает себя Исидой. Но в отличие от Исиды, Хатор более легкомысленно относится к своим детям. Она может не замечать, что у сына рваные ботинки, что дочь ходит в школу в белой кофточке, ставшей уже серого цвета. Исида такого допустить не может. Хатор легко оставляет ребенка на попечение родителей, друзей, знакомых, не особенно волнуясь, как чувствует себя заброшенный малыш. «Ведь он же не один», — скажет Хатор. Исида чувствует душевное состояние ребенка, она скорее пожертвует своими интересами, но не оставит лишний раз ребенка даже с бабушкой, не говоря уже о чужих людях.
