— Я — Анзельм Богатырович, — медленно сказал он, слегка приподнимая шапку. — Извините, я останусь с покрытой головой — боюсь простуды…
Равнодушно, с некоторым принуждением он прикоснулся к руке, которую поспешно подала ему Юстина, и бегло окинул девушку взглядом. Губы его сурово сжались, но он вежливо указал гостье на лавку и проговорил:
— Прошу вас, садитесь, пожалуйста, отдохните.
Сам он стоял и молча смотрел куда-то в пространство. Наряду с усилием казаться любезным в нем можно было заметить какую-то одичалость, может быть, плохо скрываемое чувство неудовольствия. Заметила это и Юстина и сконфуженно проговорила:
— Простите, что я пришла сюда. Ваш сад так понравился мне, а пан Ян так просил меня…
Смягчила ли старика похвала его саду или подкупило уважение, с которым было произнесено имя его племянника, — неизвестно, только лицо его немного прояснилось.
— О, помилуйте, — сказал он, — я вам очень благодарен… Я уж и не ожидал такой чести, чтобы кто-нибудь из Корчина навестил мою убогую хату.
Он снова приподнял шапку.
— А как поживает панна Марта?
— Она часто и с отрадой вспоминает о вас, — живо ответила Юстина.
— Не может быть!
Анзельм покачал головой.
— Это вы только так, по доброте своей… Столько лет… Видел я ее… года три тому назад, в костеле… как она изменилась, постарела… а прежде какая была!
— Она давно уж помогает моему дяде; работы у нее много, — прибавила Юстина.
По губам старика промелькнула насмешливая улыбка:
— А прежде боялась работы! Все равно пришлось…
Он задумался, длинной бледной рукой сдвинул шапку со лба и, глядя вдаль поблекшими глазами, произнес своим тягучим голосом:
— Утро видело ее румяной, цветущей, а вечер застал увядшей…
Его, очевидно, оживила беседа с Юстиной. Он сделал несколько шагов и уселся на лавке, впрочем, довольно далеко от гостьи.
Из-за угла дома показался Ян, посмотрел на разговаривающих и сказал:
— Дядя, панне наш сад очень понравился.
— Иди сюда! — крикнул Анзельм. Ян колебался.
— Овса лошадям еще не засыпал.
— Так иди и засыпь, — сказал Анзельм и обратился к Юстине: — Я очень рад, что вам мой садик понравился. Все это мной посажено, мной выращено. Если б вы заглянули сюда десять лет тому назад, то нашли бы одну крапиву, бурьян да всякий мусор…
Юстина сказала, что слышала о его тяжелой и долгой болезни.
— А-а!.. От… кого?
Анзельм пришел в такое изумление, что начал заикаться. Голубые глаза его пытливо заглянули в лицо Юстины.
— Разве в Корчине еще обо мне вспо… вспоминают?
