– Идем туда?
– Идем. – Олег искоса бросил на меня изучающий взгляд. – Тебя что-то смущает в моем рассказе?
– Нет, пока все объяснимо. Твоя модель вполне логична – главное, чтобы не было злого умысла и предварительного сговора, а в остальном даже можно рассчитывать на снисхождение присяжных, разумеется, отчасти. Но мы же говорим не о линии твоего поведения на суде, а о том, для чего ты позвал меня на самом деле. О каких цифрах шла речь в твоем сообщении на автоответчике?
– Я успел такое сказать? – вздрогнул Олег. – Видать, и сам хорошо приложился…
Мы вошли в здание «Острова зверей» и повернули в «Экзотариум».
Олег немедленно отвлекся на тропических рыб, с плавностью вальса пересекающих бассейновую гладь гигантских аквариумов. Он радовался их созерцанию как ребенок, застывая перед каждым следующим стеклом почти в гипнотическом сомнамбулизме. О детях я бы сказал – замирали, открыв рот, но в отличие от них Олег не тыкал пальцами в особо привлекательный объект и не повизгивал от восторга, без конца дергая за руку папу или маму. Здесь было на что посмотреть – все самое известное и привлекательное из морской фауны: красно-белые рыбы-клоуны, сине-желтые рыбы-хирурги, полосатые ангелы, пятнистые групперы и феерические рыбы-бабочки.
– Тебе не интересно? – Олег заметил мою прохладность.
– Отчего же, – я не стал его разочаровывать, – это действительно очень красиво. Я говорю о рифах, да и сделано искусно, настоящий уголок живой океанской природы.
– Ты давно дайвер? – догадался Олег.
– Лет двенадцать, – кивнул я, – не люблю «уголки», мне мало теплицы или выставочного стенда, я хочу ощутить все пространство, соприкоснуться и прикоснуться. Знаешь, когда вертикальные полуденные солнечные лучи падают на риф, то, что видишь, кажется сказкой или фантастической планетой. Ковер из разноцветных актиний, причудливые изгибы коралловых зарослей и почти никакого притяжения.
– А ты, оказывается, романтик. – Олег с удивлением взглянул на меня. – Был в Австралии?
– Большой Барьерный риф, в прошлом году, – улыбнулся я скорее воспоминанию, чем его догадке, – а так – я летаю каждый год: Красное море, Средиземное, Атлантика, Дальний Восток… Мы наконец поговорим?
– А что я делал до этого? – нахмурился Олег.
– Полагаю, прощупывал почву. Из чего я могу заключить, что ты либо не уверен в своих выводах, либо дело куда более серьезно, чем ты думал, когда брался за него, и тайна смерти Чернова все-таки существует.
