— Пять золотых! — не растерялся парень. Коммерческая жилка в нем есть, это точно, судя по цене, что он заломил.
Челюсть Ниала упала, в мыслях он ругался за мое желание залезать в такие вот идиотские непонятные торги. "Это грабеж!" — гаркнул он мне телепатически, я чуть этот этого сгустка мыслей сама не подпрыгнула. Эльфы, спокойняги хваленные, а чуть что так в истерики кидаются!
— За этого рыжего оболтуса и никчемного разбойника я и серебряника не дам! — сказал эльф вслух.
Пареньки были удивлены, когда Ниал сбросил капюшон и его длинные уши заиграли на солнце. Эльфов на Родной Земле было хоть отбавляй (сразу вспоминается гостеприимная фраза "Понаехали тут!"). Но в основном, они тусовались в Хрустальном Замке либо ближе к крупным городам. Видимо, мы заехали в какую-то глушь ужо совсем отдаленную, так как с молодежи золотой спесь послетала, как облупленная от времени краска. Такая же реакция на представителя панковского течения при полном обмундировании и амуниции в каком-нибудь земном Кукуево. Но старший, не будь дурак (да и вообще, я думаю, далеко пойдет), смекнул, что с заморских туристов можно денежки стянуть незаметно, беззаботно и безболезненно, ежели сопротивляться не надумают.
— Шесть золотых, господин эльф, у рыжего родословная! — Весомый аргумент.
— Ты только что говорил пять! — Опешил Ниал.
— Так шесть-то было давеча, а таперича семь.
Наверное, Ниал никогда не сталкивался с подобными финансовыми сделками. Голубая кровь, белая кость, трудное детство, бриллиантовые игрушки, что тут еще скажешь, на землю-то не спускаются дикие дети гор. Как говорится, чем дальше от народу, тем больше кислороду, но дальше от реальности. О, неужели настала ситуация, где я блесну опытом и базарной эрудицией и заткну за пояс этого аристократа — всезнайку? Уж я-то смогу выторговать полцены минимум! Но тут до меня дошло, что денег-то нет, ни колец, ни цепей, ни других имеющих ценность предметов. Да что ж это за невезение такое?
Я почти простилась с мечтой о том, что заткну аристократа, когда на бедре почувствовала вечно мешающийся кинжал, который я таскала с самого дня Совета. Конечно, я понимала, что за один камень на рукоятке можно выкупить тысячи таких вот рыжих простолюдинов, да плюс аристократа какого-нибудь. Но хотелось мне сделать доброе дело перед смертью, это если я не вернусь из Пустыни, хоть кто-то обо мне с добром вспоминать будет.
Я достала меч, глаза эльфа полезли на лоб, в прочем, как и глаза парней. Меч-то знатный, серебро чистейшее, работа тончайшая. Жаль расставаться, да, что поделаешь? Рыжий же пребывал в полуобмарочном состоянии на границе вечного блаженства и муки. Он даже и сам не знал, какой исход будет для него лучше: получить плетей от хозяев за то, что сбежал или остаться с императрицей, что чуть не похитил.
