Ну, чего они ждут, эти веселые ребята? Как услышав мой немой вопрос, один из страшилищ схватил меня за лодыжку и так и поволок, чего-то ворча себе под нос непонятное. Я по началу даже и не отреагировала, настолько была удивлена. Да что там, ошарашена! Но потом стала брыкаться, пытаясь вытащить меч из ножен и активно выразить тем самым мою точку зрения на ситуацию. Серые заржали мерзко так, потешаясь над моими потугами. А меч, Луч, тот самый, что был дан мне для защиты так и выскакивал из рук, как только я его ловила. Вот, злопамятная скотина! Это что, за то, что я на металлом собиралась его отнести? Так это ж ради родины и тем более сам сказал, что не металлический. А Зод-то его расписывал: "Попадешь в беду — положись на Луч". Тоже мне эти разумные вещички, возомнившие, что могут издеваться над ЧЕЛОВЕКОМ! Человек, как-никак, а все ж звучит гордо! В общем, я, как обезумевшая или накушавшаяся конопли коза горная, извивалась, как змеюка, пиналась, как копытное, и плевалась, как верблюд. В итоге запуталась сама в себе, завязавшись на узел, чихала и кашляла от песка, что обильно сыпался в нос и в рот. Рубашка моя, когда-то заправленная в брюки, задралась до самых лопаток, спина, небось, теперь вся исцарапана. Платок, повязанный, чтобы спасти голову от жары и солнечного удара, пришел в полный непорядок, и моя не очень длинная, но все же не совсем короткая коса, волочившаяся за мной, покрылась пылью и еще боги знают чем. Я начала дико материться, как те самые пресловутые сапожники, а с ними и сантехники подивились бы, да взяли на заметку пару-тройку выражений. Проорав так, где-то минут двадцать, я охрипла окончательно (мои только восстанавливающиеся голосовые связки наверняка самоликвидировались) и сипела уже что-то непонятное, требуя, чтобы меня отпустили и поставили на ноги. Под конец, взмолилась словом "Пожалуйста!", которое и на самом деле оказалось волшебным. Так что, имейте в виду, вежливость творит чудеса. Это говорю вам я, перебравшая все остальные способы.
Тот, что меня тащил, повернулся, остановился и прошипел: "Так бы сразу попросила, а то матами, как слюной брызжешь. А еще императрица!". Нога моя упала на землю. Я, как заправский пьяница, с трудом встала на четвереньки, а потом, шатаясь и хватаясь за лохмотья плащей стоящих рядом, поднялась на трясущиеся ноги. На обиду в голосе серого я внимания не обратила. Стыдно было, вспомнив свое поведение, присущее только настоящим монархам! С оставшимся достоинством, покачиваясь, поправила перевернувшиеся на триста раз штаны. Заправила рубашку, от которой на милю разило сивым потом, предварительно вытряхнув из нее песок, насколько это было возможно. Заплела заново косу (на голове моей можно было картошку сажать, столько там набралось плодородной пустынной землицы) и завязала, бывший когда-то бежевым, платок. За всей этой церемонией наблюдали то ли дымчатые, то ли песчаные мои либо галлюцинации, либо еще кто-то, кто бы только знал, кто. Меня не торопили, но пристально следили за каждым движением. Самое обидное это то, что, когда я начала поправлять меч, никто даже и не отреагировал, насмотревшись моих разборок с этим заносчивым и злопамятным побратимом, Лучом. Хоть бы сделали вид, что я опасна, что ли. Совсем пленницу не уважают.
