– Алексей, перестань! – вспылила она. – Я знаю, что делаю. И, в конце концов, у нас нет выбора…
Занятая своими мыслями, Елена не видела, что Кошкин внимательно наблюдает за ней.
А тот не торопился делать выводы. Олег Кошкин привык доверять своей интуиции, и теперь она подсказывала ему, что в этом простом с виду деле далеко не все так просто, как кажется… Иначе бы он уже давно перепоручил допрос Садовникову, а сам пошел бы осматривать дом напротив… странный, разваливающийся на глазах дом…
Лестницы со сбитыми ступенями, надписи на стенах, под ногами – хлам и куски кирпича.
– Ребята, ищите следы! Может, удастся что-нибудь обнаружить, чем черт не шутит.
Садовников командовал с азартом, обливаясь потом. Эх, жаль, не каждый день попадаются такие дела! Все больше бытовухи, мать их, да несчастные случаи. Он едва не споткнулся – в углу жалобно мяукнул кот, сверкнув глазами на оперов.
– Дохлое дело, ничего мы тут не найдем, – буркнул кто-то в темноте впереди Садовникова.
Свет фонарика метался по ступеням. У кого-то в кармане захрипела рация – и тотчас же умолкла.
– Эй! Сюда! Скорее! Кажется, я нашел! – вдруг раздался радостный крик.
Голос принадлежал молодому оперу Колесникову. Он стоял наверху лестницы, свесившись в пролет, и его лицо светилось восторгом.
«Черт возьми, – с завистью подумал Садовников, – и как этот сукин сын Кошкин умеет заставлять людей делать самую тяжелую и неприятную работу так, что они выполняют ее с радостью?
– Ну и что ты нашел? – проворчал он, подходя к Колесникову.
Остальные тоже подтянулись, и тогда молодой опер показал им пятно на лестнице, ведущей на крышу.
– Свет сюда! – скомандовал Садовников, подражая Кошкину, и наклонился над пятном.
– Томатный сок, – фыркнул кто-то.
– Какой сок, ты че, очумел? – обиделся Колесников. – Это кровь!
– Чья кровь, Пономарева, что ли? – скептически осведомился Садовников.
Опер'а рассмеялись. Колесников надулся.
– Не, ну вам бы только поржать!
– Наверное, грязь какая-нибудь, – высказался практичный и медлительный Ветемаа, эстонец по происхождению.
Не слушая его, Садовников внимательно осматривал пятно.
– Нет, – с разочарованием констатировал лейтенант, – действительно, похоже, все-таки кровь.
– Да? – усомнился Ветемаа. – И откуда она тут взялась?
– Не знаю, – решительно ответил Садовников. – Надо сказать капитану.
– Думаешь, Кошкин тебя за это по головке погладит? – язвительно спросил сорокалетний опер Ляхов. – Все же знают, как он к Пономареву относился.
