Он выслушал какие-то возражения и повторил свой приказ. Второй охранник сделал вид, что ничего не заметил.
А в комнате Маша и Антон, не подозревая о том, что творится всего в нескольких метрах от них, продолжали свой разговор.
– Но почему? – спросила молодая женщина, удивленно глядя на собеседника. – Почему ты хочешь все бросить?
И тот ответил:
– Потому что не хочу, чтобы ты стыдилась меня. Я люблю тебя, Маша. И хочу быть с тобой. Всю жизнь, сколько еще мне остается.
Он не шутит, внезапно поняла женщина. Он вовсе не шутит… Ей неожиданно стало жарко. Так жарко, словно в этой роскошной квартире сегодняшней теплой летней ночью не работали кондиционеры. Маша сделала шаг от окна и пробормотала, едва понимая, что говорит:
– Антон, это все слишком серьезно…
– Скажи мне только «да» или «нет», – настаивал мужчина. – И я клянусь тебе, что все будет хорошо.
Словно ища поддержки извне, Маша бросила взгляд на окно, за которым виднелся невыносимый дом напротив.
– Значит, ты согласна?
Женщина облизнула губы.
– Да, – наконец вымолвила она.
И, услышав ее ответ, Антон улыбнулся. Да, улыбнулся своей неповторимой, широкой, мальчишеской улыбкой. И сказал, весело блеснув глазами:
– Знаешь, сегодня – самый лучший вечер в моей жизни.
А потом раздался выстрел.
– Все остальное вы уже знаете. – Маша подняла глаза на капитана. Плечи ее поникли.
– Да, – кивнул Кошкин.
Он сидел, вертя в пальцах ручку. На Машу он не смотрел. Она улыбнулась потерянно и жалко развела руками:
– Вот и все. Теперь вы понимаете, отчего мне так сложно… так невыносимо тяжело говорить обо всем этом.
Кошкин метнул на нее быстрый взгляд и отвел глаза.
– Значит, он говорил вам, что собирается завязать со своим прошлым? Как по-вашему, Пономарев всерьез собирался так сделать?
Но Маша только покачала головой:
– Не знаю… Может быть, просто обещал, чтобы успокоить меня. Но он казался таким искренним…
Женщина всхлипнула, и Кошкин разозлился на себя самого. Все было ясно, кристально ясно. К чему еще ненужные слова?
– Так или иначе, теперь мы уже никогда точно не узнаем, – буркнул капитан.
– Да, – безучастно подтвердила собеседница, – вы правы.
Кошкин поднялся с места.
– Простите, что пришлось задержать вас так поздно… Если хотите, я могу распорядиться, чтобы вас подвезли до дома, – предложил Олег, завершая разговор.
– Спасибо, я на машине, – отозвалась молодая женщина. Вытерла слезы и тоже поднялась.
– Если нам понадобится что-то уточнить или задать дополнительные вопросы, мы с вами свяжемся, – добавил капитан.
