Явно преувеличивается в вопросах культуры и просвещения роль дворянства и духовенства. Действительно, многие выдающиеся деятели науки, культуры, просвещения были выходцами из дворян и духовенства, ибо они могли учиться в платных вузах, имели возможность выписывать литературу, в том числе и зарубежную, выезжать в Европу (ежегодно до 3 млн. россиян перед мировой войной выезжали на учебу, путешествовали, жили за рубежом), они имели доступ к печати, содержали огромные библиотеки в своих поместьях и дворцах! Но еще генерал Брусилов, выражая мнение многих тогдашних интеллигентов, говорил о своекорыстии, невежестве, консерватизме и мистических умонастроениях этой группы лиц - "прогнившей аристократии, задержавшейся у власти на 100 лет больше, чем надо". Вспомним хотя бы книгу князя Юсупова о придворной среде (об убийстве Распутина).
Конечно, бедственное положение большой части народа, произвол царизма, его бюрократического аппарата вызывал сопротивление во всех слоях России, в том числе и образованных. Вновь создаваемые партии пытались ограничить самовластие, улучшить хотя бы частично участь трудящихся. Вспомним теорию "малых дел" земской интеллигенции, просветительскую работу учителей, врачей, не говоря уже о писателях.
Но, в отличие от западных стран, процесс организации правозащитных формирований только начался. Что касается рабочих организаций, то если в Германии и Англии профессиональные союзы объединяли по 2,5 млн., в США более 2-х млн., во Франции - 1 млн., в Италии - 400 тысяч, даже в небольшой Швеции - 240 тысяч, Швейцарии - 135 тысяч, в Дании - 110 тысяч, в Голландии и Норвегии - по 50 тысяч, то в России - всего 130 тысяч (3,6 проц. лиц наемного труда). Наиболее организованными были печатники - 43 проц., металлисты - 8,2 проц., пищевики - 7,2 проц., кожевники - 7,1 проц., текстильщики - 3,9 проц., шахтеры - 1 проц..
Вообще, политическая активность масс, несмотря на события 1905-1906 годов, многочисленные крестьянские бунты, национальные движения окраин, была невысокой. Политические партии скорее только обозначились во время выборов в Государственную Думу. Многие жители империи до событий "Кровавого января" 1905 года придерживались верноподданических настроений, питали иллюзии в отношении целей политических движений, особенно партий, отразивших в своих названиях вряд ли свои истинные замыслы (Партия народной свободы, конституционные демократы и т.д.). Поэтому представления об их социальной базе могут быть искаженными. Вот как разложились голоса "выборщиков" Третьей Государственной Думы (терминология и классификация С.Зака). Правые и умеренные правые, имевшие в Думе 122 места, вели за собой голоса 1113 выборщиков от крупных землевладельцев (помещики, кулаки), 327 крестьян, 229 горожан (мещан), 1 рабочего. Октябристы имели 131 место и представляли 376 голосов землевладельцев, 130 горожан, 10 крестьян. Кадеты - 51 место - вели за собой 397 горожан, 126 землевладельцев, 43 крестьян и двух рабочих. Монархисты имели голоса 573 землевладельцев, 119 крестьян, 56 горожан, 10 рабочих. Прогрессисты - 38 мест - 178 горожан, 79 землевладельцев, 39 крестьян, 3 рабочих. За социал-демократами - 15 мест - шли "выборщики" - 73 рабочих, 66 горожан, 28 землевладельцев.
