— Святой Подкейн жил ужасно давно; даже никто не знает точно, мужчина он был или женщина. Остались только легенды.
Конечно, в легендах этих все ясно и понятно. Многие ныне живущие марсиане считают себя потомками святого Подкейна. Папочка говорит, марсианская история на миллионы лет назад известна гораздо лучше, чем земная двухтысячелетней давности. Во всяком случае, большинство марсиан включают в свои длиннющие перечни имен (у них каждое имя — кратенькая родословная) и «Подкейн». Согласно традиции, всякий, кто носит его имя, может воззвать к его (ее — или как-то еще) покровительству в трудную минуту.
Как я уже говорила, мой папочка — романтик. Он решил, что хорошо будет обеспечить мне всю удачу, связанную с этим именем. Я же не суеверна и не романтична, но, по-моему, лучше иметь имя не как у всех. Подди Фриз — не какая-нибудь Элизабет или Дороти, которых хоть пруд пруди.
И без очков было видно: мои объяснения только приводят миссис Ройер в еще большее недоумение. Мы перешли к другим материям. Как «бывалый косможитель» — то есть опираясь на свой опыт перелета «Земля — Марс» — она посвятила меня в уйму разных разностей касательно космических кораблей и путешествий на них. В большинстве своем все ее сентенции не имели ничего общего с действительностью, но я вежливо ее слушала. Еще она представила меня куче народу; ввела в курс всех слухов и сплетен о пассажирах, офицерах и прочих, а также — своих болячек, хворей и немочей; рассказала, какой важный пост занимает ее сын, какой важной персоной был ее покойный муж, а напоследок заверила, что, как только мы прибудем на Землю, она обязательно познакомит меня с Кем Надо.
— Может быть, в провинции, вроде Марса, такие вещи и не имеют значения, но в Нью-Йорке, деточка моя, оччень важно правильно начать.
И я занесла миссис Ройер в разряд «глуповатых, благонамеренных болтушек».
Однако вскоре я вдруг обнаружила, что избавиться от нее не могу! Скажем, иду через холл — его по пути в рубку не миновать, — и тут она меня перехватывает, так что, если не хочешь грубить или что-нибудь сочинять, приходится терять массу времени.
Потом она уже начала давать мне поручения!
— Подкейн, душечка, будь любезна, сбегай в мою каюту, принеси лиловую шаль, я так озябла, она на кровати или, кажется, в гардеробе, вот молодец, вот умница…
Или:
— Подди, деточка, я уж звонила-звонила, а стюардесса не отвечает, и все тут, ты не принесешь мое вязанье и книгу, а по дороге захвати в буфете чашечку чаю…
