На ладошке лежал видавший виды складешок в форме туфли. Алька затрепетал весь: ничего на свете он так не желал иметь, как этот Коськин ножик. Сколько раз Алька выпрашивал его у Коськи, сколько раз пытался выменять на что угодно, но тот и слушать не хотел. А сейчас вот взял и подарил…
— Эх, спасибо, Коська! Вот уж спасибо!.. Идемте в комнату, там уже едят.
Они вошли. Мама обернулась и замерла в изумлении, забыв откусить хлеб, который она поднесла ко рту.
— Эт-то еще что такое?
Алька сказал гордо и радостно:
— В гости ко мне пришли. Коська и Катька. Я их тоже пригласил. Они мне вот что подарили, — и он показал ножик.
Гости засмеялись, а мама покачала головой.
— Идемте-ка на кухню, гости дорогие.
Она достала из буфета несколько конфет, дала Коське и Катьке.
— А теперь ступайте.
— Куда? — не понял Коська.
— На улицу. Домой. Куда хотите.
— А ваш Алик позвал нас.
Катька тихонько подтвердила:
— Позвал…
Мама нахмурилась.
— Идите, идите, дети. Нам некогда. Нас ждут гости.
Алька умоляюще сложил руки.
— Пусть они с нами… Пусть, а?.. Мам?..
Мама прикрикнула:
— Иди займись своими игрушками и не выдумывай глупостей. Ступайте, ступайте, ребятки. Вы нам мешаете.
У Альки мелко затряслись губы.
— Пусть они с нами… Пусть…
Мама сердито дернула Альку за руку.
— Перестань. Сейчас же!
Коська тяжело вздохнул и пошагал к двери. За ним, оглядываясь, пошла и Катька. А Алька продолжал упрашивать маму:
— Мам, пусть… Хоть немножко, а?..
Он упрашивал, а по щекам катились частые и крупные слезы.
В гостиной играла музыка, кто-то пел, кто-то хохотал, кто-то тяжело топал по полу. Дверь оттуда вдруг отворилась, и вышел папа, держа раздавленную ракетную установку.
— Вот беда, — сказал он виновато, — Иван Петрович наступил нечаянно… Плясал и наступил…
А Алька плакал и смотрел в окно: там по дорожке, держась за руки, медленно уходили Коська и Катька…
1971 г.
Валька стоял на самом носу теплохода, когда на излучине реки показалась Сосновка. Еще издали он увидел на пустом причале тетю Груню. Она, в белой косынке, в длинном темном платье с цветастым передником, прикрыв ладонью глаза, смотрела на теплоход. Валька, словно ветряк крыльями, замахал руками. Тетя Груня увидела, забегала вдруг по краю причала, будто выискивая место поудобней, чтобы прыгнуть в воду и плыть навстречу.
Через несколько минут Валька уже сбегал по жидким сходням на причал из десятка досок. Тетя Груня подбежала, обняла его.
— Большой, совсем большой… — говорила она, торопливо вытирая глаза кончиком косынки. — Довелось бы встретить где на улице — не признала бы. Совсем мужик. А глаза капля в каплю мамины… Ну, айда, айда, голубенок, до дому.
