— Да.
Он кивнул и направился к выходу. Но не успел открыть дверь, замер, взявшись за ручку, и прислушался к чему-то. Я почувствовал новый всплеск, долетевший со стороны города. Мне показалось, что здание дрогнуло, а огоньки свечей мягко качнулись.
— Очередная волна, — сказал Кристоф безо всякого трагизма, просто констатируя факт.
— Какая по счету? — спросил я, выходя следом за ним в коридор.
— Пятая. Осталось четыре.
— Осталось до чего?
— До того, как здесь появятся все существа из мира кадаверциан.
— А что, сейчас мы наблюдаем не весь комплект ваших тварей?
— Нет, — усмехнулся он.
Я подавил не слишком приятное ощущение, вызванное его словами.
— Да. Отыщи Вивиана, Дар. Если он еще не вернулся из города, пусть едет обратно. До рассвета успеет.
Я мысленно потянулся к ученику колдуна и позвал его:
«Вив, это Дарэл…» — но не успел озвучить до конца пожелание кадаверциана.
«Надеюсь, ты не в центре?» — долетел до меня его ответный вопрос.
«Нет. Кристоф хочет, чтобы ты возвращался. Ты нужен здесь».
«Уже еду».
— Скоро будет, — произнес я вслух.
Крис кивнул.
Его стиль — чистый хаос, озаренный вспышками ослепительных молний.
Оскар Уайльд. Упадок лжи.
14 мая
Паула стояла на верхней ступеньке стремянки, аккуратно касаясь влажной губкой потемневшей фрески. Справа от нее проступал тусклый рисунок, слева светились яркими красками деревья, поляны, ласточки, носящиеся по голубому небу, и богиня Ника в развевающемся лазоревом хитоне, с широко распахнутыми крыльями, сама похожая на птицу.
Кропотливая работа очень увлекала фэри. Осторожно счищая загрязненный слой, она не думала о том, что происходит за стенами замка. Не думала о Гемране, который совсем отдалился от нее в последнее время.
Это было реальное дело, не связанное с опасной, болезненной магией, и результат, остающийся после нее, радовал. Погруженная в реставрацию фрески, Паула чувствовала себя спокойно впервые за долгое время.
Даханавар были заняты общением с людьми. Кадаверциан укрощали потусторонних сущностей. Тхорнисхи, запертые в одном доме с остальными кланами, мучились от безделья. Вриколакос защищали свой лес, во всяком случае, так говорил Словен. Чем занимался нософорос, и остался ли он вообще в Северной резиденции, трудно было даже предположить. А фэри наслаждались любимой работой, связанной с искусством. Реставрация фресок, восстановление поврежденных гобеленов, создание новых картин или просто уроки живописи у Антониса, все что угодно, лишь бы не чувствовать себя заключенными в замкнутом помещении и беспомощными узниками…
