— Но разве ты уверена в том, что жива сама? — спросил он, крепко обнимая ее.
И, прижимаясь к его груди, чувствуя на своей спине его руки, Кэтрин отрицательно покачала головой. Она чувствовала, что рано или поздно те, чьи смерти она предсказывала, придут за ней. И как хорошо, что посланником мертвых оказался Вольфгер.
— Иди первая, — сказал он ей, выпуская из объятий, и женщина, как это было всегда раньше, послушалась мэтра.
Его рука выпустила ее запястье, но тут же снова крепко сжала.
Кэтрин закрыла глаза, пытаясь уловить дуновение потустороннего мира, почувствовала запах свежей травы, тумана, мокрого дерева и шагнула вперед из реальности в другое пространство.
Переход, как всегда, был очень быстрым. Но в первое мгновение бэньши показалось, что она ослепла. И тут же Кэтрин поняла, что ее зрение затмевает туман. Густое марево окутывало землю, размывало все краски, дышало влагой и глушило звуки.
Боль, которая мучила ее несколько часов или дней, прошла. Она снова могла дышать.
Серая мгла искажала лицо Вольфгера, стоящего рядом, и временами бэньши виделся на его месте кто-то совсем другой.
Из глубины тумана долетел долгий, протяжный вздох… или стон. Кэтрин не знала. Сырость липла к ее обнаженным рукам и лицу, мокрая трава холодила босые ноги. В белесом мареве стали появляться смутные тени. Как будто кто-то огромный, темный блуждал за плывущей пеленой, но не хотел приближаться.
Женщина перевела взгляд на Вольфгера и увидела его серое напряженное лицо. Казалось, он страдал от сильной боли, но изо всех сил молча боролся с ней. Кэтрин хотела спросить, что с ним, но в эту секунду впереди из тумана появился крест.
Грубый, массивный, видимый до последней прожилки и трещинки на дереве. Ярко-зеленые листья плюща, обвивающего перекладины, были покрыты мелкими каплями росы. Время от времени они начинали дрожать, словно от порыва невидимого ветра, и бэньши не могла отвести от них взгляд.
Наверное, она могла бы простоять так очень долго, созерцая, если бы вновь не почувствовала прикосновения Вольфгера. Гармония, наступившая в душе женщины, была нарушена, она вдруг поняла, что не знает, как ей поступить, не понимает, зачем она здесь.
— Мы пойдем дальше, — сказал мэтр, словно слышал мысли спутницы, и коснулся губами ее волос. — Ты пойдешь дальше.
— Куда? — тихо спросила Кэтрин.
— Неужели не видишь? — Он тихо рассмеялся и указал на крест. — Вот он, вход. Всегда был перед вами.
Вольфгер медленно подошел, с видимым трудом поднял руку и коснулся деревянного основания. Женщина всмотрелась и увидела вдруг, что черные перекладины перестали быть материальными. В них клубилась угольная бархатная тьма.
