— Была бы моя воля, так и сейчас, — проворчал Босхет, и его глаза нехорошо прищурились. — Но босс сказал, что как соберешься. Просто знай, что больше сюда никто не придет.
— Решили сменить обстановку?
— Навроде. Тут намечается капитальный ремонт. — Дух-убийца бросил на столик, стоящий рядом со старым саркофагом, пухлую борсетку. — Вот деньги. На черный день. Он как раз для тебя настал. Кстати, документы тоже здесь. Хоть я и не понимаю, зачем они такому, как ты.
Заглянув внутрь кошелька, Миклош увидел несколько пачек банкнот.
Бетайлас пересек по диагонали широкий зал прихожей и вольготно расположился в глубоком кресле времен королевы Виктории:
— Машина напротив дома. Вот ключи. — Он бросил звякнувшую связку на столик рядом с борсеткой. — Одежда на вешалке.
Миклош повернул голову к высокой кованой гардеробной, стоящей у двустворчатой входной двери. Цепким взглядом ощупал черное мужское полупальто, висящее там. Оно было немного велико, но сейчас не имело смысла привередничать.
Бетайлас тем временем выудил из глубины кармана коммуникатор:
— А вот все, что осталось от твоего ученика. Босс считает, тебе может понадобиться.
Бальза прищурился, с подозрением посмотрел на духа-убийцу и убрал электронную безделушку в карман. Затем туда же бросил ключи от машины, проигнорировав деньги и документы.
— Босс советует тебе убраться из Столицы как можно быстрее. Рано или поздно кто-нибудь узнает, что ты жив, и возникнут неприятности.
— Кто сейчас знает, что солнце до меня не добралось? — поинтересовался Миклош вместо колких комментариев по поводу личности тех, у кого на самом деле в скором времени возникнут неприятности.
— Я и мэтр.
— Пусть так и остается в дальнейшем. — Нахттотер взялся за дверную ручку и, хоть он и ненавидел бросаться громкими словами, счел нужным сказать: — Передай Кристофу, что за мной долг, и я выплачу его.
Не собираясь слушать ответ, господин Бальза распахнул дверь и полной грудью вдохнул морозный воздух.
Глава 11
Таинство искусства
Любая вера начинается со скептицизма.
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея.
5 марта
Дона сидела в той же самой «маленькой гостиной», возле окна, за которым продолжал бесконечно кружить снег. На подоконнике перед девушкой лежал увядший цветок асфоделя и несколько хрупких костей. Все, что осталось от Белого тростника — растения, вынесенного из пещер. Вилисса не обернулась, когда Кристоф подошел к ней.
— Почему она выбрала именно его? Я знаю, это бывает очень редко — чтобы она сопровождала испытуемого.
