Григорьев: Уже не влюбились ли вы в какого-нибудь такого Ваську Подвокзального?
Торская: А почему? Может быть, и влюбилась.
Григорьев: Спасите мою душу, Надежда Николаевна, не может быть!
Торская: Почему? Это очень вероятно…
Григорьев: Значит, вы уже одичали, вы ушли от жизни. Сколько в жизни прекрасных молодых людей…
Торская: Инженеров…
Григорьев: А что вы думаете! Инженеров. Разве мы вам не нравимся? А?
Торская: Значит, коммунары и я — это что-то вне жизни? А где жизнь?
Григорьев: Жизнь везде, где культура, понимаете, культура, чувство.
Положил руку на ее колено. Торская внимательно посмотрела на него.
Торская: Видите ли, то, что вы делаете, не культура, а просто хамство. Уберите руку.
Григорьев: Ах, извините, Надежда Николаевна. Я уже начинаю увлекаться вами…
Торская: Кончайте скорее.
Григорьев: Как вы сказали?
Торская: Кончайте скорее увлекаться.
Григорьев: Спасите мою душу, Надежда Николаевна, ведь это не так легко. Вы мне очень нравитесь.
Торская: Какое событие! Я должна многим нравиться, что ж тут такого?
Григорьев: Надежда Николаевна, поверьте: ваши глаза, походка, голос…
Торская: Даже походка? Странно…
Григорьев(взял ее за руку): Ваша рука…
Торская: Отстаньте.
Вошел Вальченко.
Вальченко: Я, кажется, помешал?
Торская: Отчего вы такой сердитый, товарищ Вальченко?
Вальченко: Я не сердитый. Это вам показалось после воодушевления Игоря Александровича.
Торская: О, товарищ Григорьев на вас не похож. Он энтузиаст. Он приходит в восторг от походки, глаз, голоса…
Вальченко (сквозь зубы): Бывает!
Григорьев: Надежда Николаевна!
Торская: Скажите, товарищ Вальченко, а вы бы не могли прийти в восторг от таких… пустяков?
Вальченко (смущенно): Да, я думаю.
Торская: Вот видите, товарищ Григорьев, у вас есть хороший пример.
Григорьев: Давайте прекратим эту затянувшуюся шутку.
Торская: Прекратить? Есть прекратить, как говорят коммунары.
Григорьев: Вы слишком презираете людей, Надежда Николаевна.
Торская: Ну, это тоже слишком громко сказано.
Входят Дмитриевский, Троян и Воргунов.
Троян: Откуда взялся этот Белоконь?
Григорьев: Белоконя я рекомендовал Георгию Васильевичу как прекрасного механика. Я с ним работал.
Троян: Помилуйте, какой же он механик? Он уже две недели возится с автоматом…
Дмитриевский: Он хороший механик, но станок никому не известен. Во всем городе нет.
Воргунов: Автоматов в городе нет, а таких механиков можно найти на любой толкучке.
Вальченко: Чего вы не выгоните его, Петр Петрович?
Воргунов: Не люблю заниматься пустяками…
