Однажды Есенин с друзьями сидел в пивной на Мясницкой улице. От него требовали рассказов об увиденном, затем наперебой стали читать новые стихи. Внезапно из пивной выскочил некий Родкин и побежал к милиционеру.
— Товарищ, там черносотенцы ругают товарища Троцкого. Я требую их арестовать!
Испуганный милиционер взял под козырек.
Компанию поэтов доставили на Лубянку. Это был уже двенадцатый арест Есенина. Как водится, составили протокол, завели уголовное «дело». Правда, на этот раз «грешникам» удалось отделаться основательной проработкой на собрании в Союзе писателей[5].
Искусные ловцы с Лубянки сплели и раскинули обширную сеть для улавливания недовольных. Метод был проверенный: провокации. Есенина не страшило чувство надвигающейся беды. Он ждал ударов отовсюду и затравленно озирался. Его окружали вроде бы верные друзья, однако именно с этой стороны и последовало грозное предупреждение.
Поэт Алексей Ганин был шафером на свадьбе Есенина и Зинаиды Райх — настолько они были близки. В последние дни Ганин вёл себя возбуждённо. Он по секрету поведал другу, что ему повезло свести близкое знакомство не с кем-нибудь, а с настоящим русским аристократом князем Вяземским, Рюриковичем. Вроде бы князь тоже возмущён «жидовским засильем» и полон стремления начать борьбу за «национальное освобождение». Князь попросил Ганина написать текст «Обращения» к народам России и всего мира. Пусть услышат, что творится в совсем ещё недавно великой и независимой стране! Ганина были готовы «Тезисы» этого документа. Он хотел бы обсудить их с друзьями.
Что-то заставило Есенина насторожиться.
— Князь? И лезет к нам? Он что… больше никого не нашёл?
Ганин рассердился.
— Мы же люди пишущие. Он к нам и пришёл. А к кому ему ещё обращаться?
Он вытащил из кармана целую кипу исписанных листков.
Товарищи замолкли, взволнованно навалились на стол, сблизили головы.
Ганин рассортировал кипу листков и стал читать.
«Тезисы» начинались с заявления, что «Россия, могущественное государство, находится ныне в состоянии смертельной агонии».
«Ясный дух русского народа предательски умерщвлён. Святыни его растоптаны, богатства его разграблены. Всякий, кто не потерял ещё голову и сохранил человеческую совесть, с ужасом ведёт счёт великим бедствиям и страданиям народа в целом».
«Каждый… начинает осознавать, что так больше нельзя. Если не предпринять какие-то меры, то России как государству грозит окончательная смерть, а русскому народу — неслыханная нищета, экономическое рабство и вырождение».
