Похолодев от ужаса, Конан вспомнил художественный мотив, встречавшийся повсюду в городе, наверху и внизу, — переплетенные вереницы тел человеческих и демонических, совокупляющихся в самых отвратительных сочетаниях.
— И это было сделано, — продолжала она. — В Джанагаре мужчины и женщины стали совокупляться с существами, не созданными для того, чтобы мешать свою кровь с кровью простых смертных. Это сделалось ритуалом и основой нашей религии последнюю тысячу лет, но потомство, возникшее от этого сочетания, было невообразимо странным. Нечестивые помеси человека и нечеловека восседали на троне Джанагара, принимали такие решения, услышав которые сейчас, человек бы сошел с ума от ужаса.
— Вполне могу поверить, — сказал Конан.
— Цена оказалась чудовищной, но маги Джанагара готовы были платить любую цену, идти на любые жертвы ради великого знания. И великое знание им досталось. Глубочайшие тайны вещества и духа открылись им и могли быть использованы. Любое знание теперь могло принадлежать им, стоило лишь пожелать. Все существа этого мира сделались их рабами. Перед ними склонялись даже некоторые существа из других миров и сфер.
— Но не все? — спросил Конан.
— Нет, — призналась Омия, — не все. — Впервые в голос ее закралась неуверенность. — Были существа в высших сферах, существа столь могущественные, что колдуны-полулюди Джанагара называли их просто Силы. Вначале они казались невероятно великими, но не замечающими человека, как проклятое солнце. Неважно, чем они занимались, но их не интересовал человек ни в этом мире, ни в другом.
— Эти Силы, — спросил взволнованно Конан. — Это были боги?
— Кто знает, что такое бог? — ответила она, отмахнувшись. — Часто бывает, что «бог» — лишь слово, которым человек называет то, что ему неизвестно, но чего он боится. Для дикарей животные и реки, бури и грозы — все боги. Некоторые считают, что огонь — это бог. Многие поклоняются, как богу, проклятому солнцу. Часто бог похож на человека, обычно всего лишь преувеличенное представление о предке, чье имя просто самое старое из тех, что помнят его потомки. Те древние колдуны давно уже не верили в богов. Но они верили в Силы.
К этому времени кубки их снова опустели. Омия хлопнула в ладоши.
— История эта длинна, и рассказывать ее следует неторопливо. Давай немного подкрепимся.
Не успели слова эти слететь с ее губ, как та же рабыня принесла еще вина, но на этот раз с ней пришла и другая, принесшая поднос с кушаньями. Поклонившись, обе женщины удалились.
