За ним головой покрутила и Наташа. Огромные листья лопуха, рядом беленькие цветки кислицы. На склоне развернулся ковер изо мха, который зацвел лиловыми и бардовыми бусинками. У самой кромки воды свои узкие листья мочит осока. Тонкие березки и ивы склонились над речушкой, а выше как будто охрана стоят высокие ели. Словно стражи ровные один к одному. Этот лес, даже в такой глуши, в какую забрели они, имел свое очарование.
Наташа помнила, как в ее любимых книгах главные герои уважительно относились к древнему лесу. Но сейчас оказавшись в таком же лесу, она с замиранием сердца оглядывалась. Он, и правда, как будто жил своей жизнью. И сейчас несмотря на птиц и зверушек, лес молчал. Он как будто присматривался к гостям, как сканер распознавал породу.
— На этот берег Ветлюги, не ходят лесовики, тут начинаются владения названных сестер, а их настроение очень изменчиво, но будем надеяться, что сегодня они веселы.
На это замечание Молнезар усмехнулся, но промолчал.
— А почему сюда не ходят лесовики? — поинтересовалась Наташа.
— Боятся сестер, — вставил Молнезар, и не смог скрыть ухмылки.
— Ничего они не боятся, — огрызнулся Видеор, — просто не хотят тревожить названных сестер, или иными словами дев судьбы. Кто знает что будет, если испортить им настроение, если мы тут с толком и без толку будет бродить, что же тогда будет.
— Но ты-то сюда ходишь.
— Хожу. Моя Спитигнева раньше к ним наведывалась, вот я и сохранил с одной из них приятельские отношения. Кстати, к ней-то мы и идем.
Молнезар снова улыбнулся, но поспешил отвернуться, чтобы никто не заметил этой ехидной усмешки.
— А мы не сможем навредить? — не унималась Наташа.
— Нет, — отозвался Видеор и прибавил шагу.
Наташа с трудом поспевала. Было трудно идти в новых сапогах, да еще в тяжелом шерстяном плаще. Однако, ничего поделать не могла, и только тяжело сопела.
Очень быстро широкая удобная дорога превратилась в тропу, местами даже поросшею. Она виляла, огибая здоровенные деревья, ныряла среди кустов и зарослей можжевельника. Кроны древнего леса сомкнулись над их головами и позволяли проникать лишь небольшому количеству прямого солнечного света. Отчего тут царит полумрак. Веселого щебета птиц тут не было слышно, кроме кукования кукушки. Зато комаров и мошек было предостаточно.
— К нам прислушиваются, — мрачно сказал Молнезар, глядя на верхушки елей.
Наташа поежилась, и по спине пробежались мурашки. Дрожь в руках и ногах так и не уходила, и мешала идти. Она совсем вымоталась. Терпение подходило к концу, и отгоняя мошкару и почесывая руку Наташа спросила:
