.
Военные органы, однако, не ограничивались лишь введением системы мер террора и принуждения по отношению к советскому населению. Проводя с первых дней интенсивные розыски «политически опасных элементов», под которыми понимались определенные части советского населения, а также обособляя и выделяя советских граждан еврейского происхождения, они одновременно во многих местах осуществляли подготовительные меры для начатых вскоре после нападения на СССР акций по массовому уничтожению целых групп населения в оккупированных областях.
Господствующие круги Германии предприняли нападение на СССР, ожидая быстрой победы над страной социализма. Они были весьма уверены в своем деле, так как ход предшествовавших кампаний против различных капиталистических стран Европы соответствовал в основном их расчетам молниеносной войны. При подготовке этой агрессии они также стремились осуществить точный учет сил противника, чтобы иметь значительный перевес в силах. Однако они были не способны понять сущность и характер Советского государства, преимущества социалистической экономической системы перед капиталистической, в особенности силу марксистско-ленинской идеологии, социалистического сознания руководимых Коммунистической партией народных масс и вытекающую отсюда непреодолимую силу сопротивления по отношению к любому агрессору.
Эта неспособность к правильной оценке привела к поражению германских империалистов и милитаристов при наступлении на Советский Союз. Уже в первые дни и недели кампании офицеры фашистского Генерального штаба вынуждены были признать, что сопротивление советских войск превзошло все их ожидания. Их вначале оптимистическая оценка была омрачена в течение лета и осени 1941 г. и сменилась озабоченностью о возможности достижения агрессивных целей. Ярким примером этому являются, между прочим, записи в дневнике Гальдера. Если он 3 июля 1941 г. считал кампанию уже выигранной, то 11 августа ему пришлось констатировать, что «колосс Россия» был недооценен во всех областях. Несмотря на это, фашистское руководство и в дальнейшем переоценивало свои силы и считало, что оно сможет в ходе наступления на Москву в октябре — ноябре 1941 г. с использованием всех наступательных сил нанести решающее поражение противнику, который, по всей видимости, исчерпал свои последние силы. Гитлер в своем приказе от 2 октября заявил, что теперь «наконец созданы предпосылки для нанесения последнего мощного удара, который должен привести к разгрому противника еще до наступления зимы». Уже 2 декабря 1941 г. генерал-фельдмаршал Бок, который руководил наступлением на Москву, констатировал: «Оборона противника находится на грани своего кризиса»
