Какое-то время царило молчание. Он либо провалится, либо добьется впечатляющего успеха — но теперь от Вэру ничего больше не зависело, и, как всегда в подобные моменты, он почувствовал себя довольно неуютно.
— Это будет нелегкая дорога, — ответила наконец Олта Лайту, — вдвойне нелегкая, потому что нам придется сражаться на два фронта — против безмерных сил мертвой материи и не менее безмерной людской злобы, направленной против нас — не скажу, что незаслуженной!
— Вы должны понимать, — ответил Анмай, — что длительное сосуществование в одном мире двух социальных систем невозможно. Такое состояние неустойчиво. Одна из них должна неизбежно исчезнуть — и это будет наша система, ведь наши работы и те меры, что мы предпринимаем по их защите, очень непопулярны. Рано или поздно, но неизбежно, — если в наших руках не окажется подавляющей силы — Фамайа развалится. Это уже почти случилось тридцать лет назад, и мы спаслись только чудом. Но второй раз оно не повторится! В нашем обществе уже не осталось сил, способных на это, — такова плата за столетия всесильной власти. Так что если наша попытка окажется неудачной — второй не будет. Когда вы убедитесь, что в руках у нас сила, способная творить миры, вы поймете, что это стоит любых жертв. Ну как?
Олта Лайту предложила голосовать переориентацию работ на изучение Йалис. После непродолжительного обсуждения Совет поддержал ее и Вэру с облегчением перевел дух.
Затем началось обсуждение. Скептики быстро взяли верх — даже если Йалис удастся управлять, им будет подвластна лишь сила химических реакций. Машину, способную изменять вероятность и ход ядерных реакций нельзя было построить без особо прочных и плотных материалов, необходимых для получения гипермагнитного поля, и еще множества других, неизвестных им технологий. И, даже если использовать в коллайдере максимально достижимые в природе магнитные поля, сравнимые со сверхмощными полями нейтронных звезд, машина будет в полмили диаметром, а ее масса будет равна массе большого астероида. Короче, на создание Эвергета требовались сотни, а может, и тысячи лет — они никогда не доживут до этого. Занимавшиеся проблемой теоретики начали расходиться, оживленно переговариваясь.
Неожиданно слово взял один из нейрокибернетиков. Он сообщил, что, поскольку проблема передачи информации из мозга в компьютеры и обратно давно решена, с их помощью возможен перенос информации, образующей сознание, из мозга в мозг — то есть, бессмертие.
