Удивленная она привстала на табуретку и потянулась к свечам…
— Нет, нет, не трогай, нельзя, — пронзительно крикнула, заметившая ее движение Труда, но было поздно. Испуганная девочка вздрогнула, свечи закачались и одна за другой с сухим стуком посыпались на пол — Стук, стук, дзынь… Та самая необычная свеча, упав, неожиданно покатилась по доскам десятком тускло сверкающих монет. Они не выпали из воска, нет, сам воск вдруг оказался серебром и рассыпался на монеты! Труда и Мольфи так и застыли открыв рты…
Из оцепенения их вывел старческий надтреснутый голос:
— Кажется, я распорядился эту полку не трогать ни в каком случае?
Мольфи спрыгнула с табуретки и забилась в угол, жалея, что рядом нет стола, под которым бы можно было спрятаться. Лицо Труды по цвету и отсутствующему выражению стало похожим на содержимое квашни с тестом для пирожков…
— Господин маг, я… я не… я случайно, я не хотела… — пролепетала девушка.
Волшебник ничего не ответил, но сделал шаг вперед, пристально глядя в округлившиеся от ужаса глаза кухарки. Его лицо казалось Мольфи лишенной выражения маской из старого, пожелтевшего и потрескавшегося дерева, но глаза под нависшими кустистыми бровями, метали молнии.
Труда попыталась еще что-то сказать, но смогла лишь жалобно пискнуть. Мольфи была абсолютно уверена, что сейчас должно случиться нечто страшное. Отец всегда учил ее честно отвечать за свои поступки, и то ли поэтому, то ли еще почему, она внезапно пролепетала:
— Господин маг, это не она, это все я натворила…
К концу фразы ее голос окончательно опустился до шепота. Волшебник перевел пылающий взгляд на девочку.
— Как?
— Свечка была странная, словно составленная из монет, я хотела посмотреть…
— Не трогайте ее, господин маг, она не виновата, это все я… — обрела голос Труда.
— Как ты это увидела? — не обращая внимания на кухарку, спросил волшебник, глядя в глаза Мольфи.
Ей больше всего захотелось убежать, но ноги не слушались, а язык, словно сам собой, произнес:
— Я закрыла глаза, воображала как выглядит кухня… и увидела… а когда открыла, она была совсем обычной… эта свечка. Так никогда раньше не было… я хотела только посмотреть…
Волшебник на секунду задумался и затем сказал.
— Нам надо поговорить…
Труда испуганно охнула и запричитала:
— Нет, нет, не берите ее, она же ребенок, она ни в чём ни виновата, господин маг…
Не обращая на нее никакого внимания, волшебник протянул Малфриде сухую, узловатую руку. В другое время она бы в ужасе убежала, но сейчас ей вдруг показалось, что перед ней открылась возможность узнать что-то интересное и крайне важное, и ей страшно не хотелось этого упустить. Она поднялась и послушно направилась вверх по лестнице, сопровождаемое невнятным бормотанием перепуганной Труды.
