И тогда наконец у меня возник вопрос, который подспудно мучил меня долгое время.
— Хочу тебя спросить, — сказал я, — о том, что ты сегодня утром говорил по телефону. Кто тебе напел, что я люблю выпивать в парке в погожие дни? Я сегодня прочитал от корки до корки шесть газет. Ни в одной не писали о моих привычках.
Асаи побледнел. У него было точно такое же выражение лица, как в тот момент, когда он говорил о смерти жены. Голос стал ровный, будто металлическая плита.
— Тоже Мотидзуки. Перед тем как мы зашли к тебе в бар, он сказал: «В парке-то сейчас полным-полно копов». Я спросил, о чем это он. И Мотидзуки рассказал мне о твоей привычке. Я думал, он прочитал это в газетах. Я просматриваю их девять штук за день, так что какие-то мелочи могу и не заметить.
— О моих привычках известно только в полиции. Информация, полученная в ходе опроса свидетелей.
— Ты прав. Похоже, не я один имею связи среди сыскарей. — Асаи посмотрел на меня. — Вот и мне захотелось узнать побольше. Видимо, пришла пора действовать.
— Надеюсь, ты не полезешь в самое пекло.
Асаи чуть улыбнулся:
— Не знаю. А хоть бы и так. Тоже работа якудза. А любая работа — это судьба.
— Ну, я пошел, — сказал Асаи. — Как с тобой связаться?
Я рассказал ему о своем доме из картонных коробок, он засмеялся. Предложил одолжить мне мобильник, но я отказался:
— Как ты думаешь, много ли бомжей с мобильными телефонами?
Он снова рассмеялся.
— Это точно. Тогда обязательно позвони мне сегодня вечером, можно поздно. Слишком заметно будет, если я сам к тебе приду, — сказал он и скрылся в метро.
Под мышкой он держал бумажный пакет, я проводил его взглядом. Интересно, что он сделает с Мотидзуки? Но это его проблема. Наверное, у него есть мысли по этому поводу.
Я позвонил со станции «Мидзонокути». Теперь реакция была другая.
— Это ты? — произнесла она спокойным голосом.
— Зачем к тебе приходила полиция? — спросил я.
Послышался вздох.
— Не пойму, то ли японская полиция такая приставучая, что не отвяжешься, то ли такая умная, что догадалась обо всем.
— Что умные, что приставучие — один черт. И зачем они приходили?
— О том же подумали, что и ты. Спрашивали, нет ли каких-нибудь ключей к разгадке у мамы в квартире. Но о моем жилье все так, как ты и предполагал. Разузнали в университете. А ты что сегодня целый день делал?
— Пил.
— Ну, это я и без тебя знаю. И где ты пил? И откуда сейчас звонишь?
— Не задавай сразу кучу вопросов. Пил я в Йокогаме. А сейчас я то ли в Йокогаме, то ли в Кавасаки, толком не пойму.
