Я погрузился в размышления. Наконец я заметил, что стал привлекать внимание официантов. Я оставил недоеденной полпорции риса с говядиной, взял газеты и вышел. Опять медленно побрел к бару. Дошел до него и открыл дверь. Горел свет, хотя я его выключал перед уходом.
Меня ждал посетитель.
Он сидел у стойки и курил. Увидев меня, встал. Ростом примерно такой же, как я. А во мне метр семьдесят пять. Но весил он, наверное, вдвое меньше. Худенький. Сначала я подумал, что это парнишка. Но нет, оказалось, девушка. С короткой стрижкой. В черных джинсах и черной майке — не по сезону. Лет около двадцати или чуть побольше. «Забыл дверь запереть», — подумал я. Но у меня никогда и привычки такой не было. Воровать-то нечего.
Девушка посмотрела на меня и вдруг спросила:
— Ты ранен?
— Мы где-то встречались? — сказал я.
В бар она не заходила. По крайней мере, до сих пор.
— Нет. Сегодня в первый раз, — ответила она. — Так ты ранен?
— А что, похоже?
— Похоже, похоже. По такому лицу, как гнилое яблоко, любому станет понятно. Или подрался?
— Вроде того. А ты кто?
Девушка сложила руки на груди и посмотрела на меня. Медленно выдохнула огромную струю дыма. Дым гигантским облаком окутал меня. Такая тощая, а объем легких будь здоров.
— Ты ведь Кикути. Тосихико Кикути. А сейчас тебя, кажется, называют Кэйскэ Симамура.
Я уставился на нее. На девчонку, от которой впервые за двадцать лет я услышал свое настоящее имя.
— А теперь все современные девушки отвечают вопросом на вопрос? Ты кто?
— Я Токо Мацусита.
Я протянул руку:
— Удостоверение личности.
— Ну и ну. Ты всегда с клиентами себе такое позволяешь?
— А сейчас бар закрыт. Так что ты не клиент. А посторонняя.
— Какой ты осторожный. Только с виду тормоз.
Я улыбнулся. Она посмотрела на меня, усмехнулась, спокойно достала из сумки листок бумаги и положила мне на ладонь. Студенческое удостоверение университета Дзёти. Имя и фамилия — те, что она сказала. Адрес: район Уэхара на Сибуе. Родилась в январе семьдесят второго. Двадцать один год.
Я вернул ей удостоверение.
— А если я скажу, что ты обозналась?
— Нет, не обозналась. Я поняла это по твоей улыбке. Абсолютно беззаботная улыбка. Точь-в-точь, как говорила мне мать. Даже беззаботней, чем я думала.
— Мать?
— Юко Эндо. Это ее девичья фамилия. Эндо пишется: «Эн» как «сад», а «До», как «храм». Не забыл?
Я еще раз молча пристально посмотрел на нее. Она усмехнулась:
— Не смотри так на меня. Хотя я и привыкла, что мужики на меня пялятся, непроизвольно руки чешутся заехать по кумполу.
