— И не мечтай, — улыбнулся Сим и, опомнившись, нежно ее поцеловал.
Мысли Сима ходили по кругу, словно кордовый самолет, возвращаясь к одному и тому же. Как она могла?
Сутки он слонялся по улицам, задыхаясь от счастья, панически боясь не оправдать ее надежд и, спустя двадцать семь часов после волшебного "да", перевернувшего его жизнь, он оказался на чердаке соседнего дома, желая подсмотреть, как любимая ждет его. Время приближалось к десяти вечера, и Кристина наверняка уже дома. Может быть, она перебирает маленькие безделушки, подаренные Симом, или сидит за столом, уткнувшись лицом в букет принесенных им роз… а может быть… Он медленно, очень медленно, смакуя свою медлительность, предварительно плотно закрыв глаза, выглянул из слухового окна. Вот сейчас ему придется распрощаться со всеми своими мечтами, поскольку, чем бы Кристина ни занималась, она не может делать все одновременно. "Ее ведь может просто не быть дома", — с ужасом подумал Сим и приоткрыл один глаз. В ее окне горел свет, и она неподвижно стояла посреди комнаты. До окна было не больше двадцати ярдов, но контуры ее тела расплывались. Сим открыл второй глаз, и изображение стало болезненно резким. Кристина стояла не одна. Спиной к окну, частично перекрывая ее фигуру, стоял незнакомый мужчина и не то обнимал ее, не то держал ее за руки. Потом его любимая медленно подалась вперед, и то, что казалось Симу невозможным, обрело реальность. На его глазах его мечта, его жизнь, его судьба целовалась с незнакомым мужчиной. Смотреть дальше было невозможно. Он почувствовал, как что-то с силой ударило в затылок. "Ты видел все. Уходи", — сказал себе Сим и поспешно выполнил свое пожелание.
Все это было в прошлом. Теперь он потерял свою любовь, и вместе с ней закончился привычный мир. В душе, казалось, не было больше места нежности и доброте. Сим заглянул в себя и увидел там… холодный дождь, мокрые грязные листья и полную пустоту.
Напротив сидел доктор и молча ждал решения. А что тут решать, когда он уже давно все решил. Пора идти и хоть как-то закончить историю своей любви, а заодно и жизни.
Когда Сим встал, вместе с ним поднялся и доктор, как будто они вставали по счету "на три". Мужчина повернулся и, не оглядываясь, пошел к выходу. На спине с левой стороны у него красовался все тот же оранжевый треугольник.
Предрассветные сумерки — самая плохая пора суток. Ночью в человеке просыпаются самые низменные пороки, и зло, концентрируясь, выходит наружу. По своей сути люди не такие уж и плохие. В основном все их злые желания сводятся к ответам на чужие обиды. Ответам, иногда слишком сильным и несправедливым, но все же только ответам, а следовательно, это просто властвует древний, как мир, инстинкт самосохранения. Только у немногих, тяжело больных психически особей проявляется зло в чистом виде.
