Я посмотрела в печальные глаза отца. Странно, но я только сейчас заметила, как сильно он поседел. Сколько времени, занятая очень сложной учебой, вечно уставшая, я не смотрела на своих родителей вот так внимательно? Сейчас, сидя на моей кровати, он почему-то уже не выглядел как несокрушимая скала, за которой я всегда могла спрятаться. Он выглядел… просто моим уставшим папкой. Волна нежности сдавила мое сердце. В конце концов, от меня не убудет, а папе будет спокойнее. Близких надо беречь.
— Хорошо, папа, — ласково сказала я. — Пусть меня провожает твой Тарас.
Модель миров, или О фонаре
Прошел месяц. Осень, полноценно вступившая в свои права, за ночь подмораживала лужи. Мой эксперимент прошел весьма успешно, а испытуемые прижились при лечебнице, безропотно глотая все, чем их потчевали аптекари, начиная порошками первокурсников, заканчивая экспериментальными снадобьями преподавателей. Попутно мужчины за еду занимались всевозможным мелким ремонтом; подряжались работать и грузчиками и наглядными пособиями. Оказалось, что они — из разоренной Прорывом деревушки. Мужчины выжили только потому, что на тот момент ездили куда-то на сезонные работы. Вернулись — а от дома и родных только пепел остался. Несчастье их так сломило, что подавшись в город, бывшие крестьяне запили и почти полностью опустились. Так что мне от лица городского управляющего даже выписали небольшую премию за возвращение этих людей к нормальной жизни. Своим братьям я о премии решила не упоминать.
Маг, так сильно желавший со мной подружиться, больше не появлялся. То ли его так испугало предложение помыть полы, то ли понял, что он не такой уж и обновленец, чтобы дружить с обычным, ничем не примечательным человеком.
Тарас, крупный, широкоплечий парень, с каждым днем нравился мне все больше. Может быть, потому, что он был, как для мужчины, довольно низкорослым, и я был ниже его всего на полголовы. Может быть, потому что не пытался выйти за рамки обычных провожаний и разговоров на все темы. А может быть он мне нравился из-за его рук с широкими, мозолистыми ладонями, похожими на небольшие лопаты. Иногда, дожидаясь меня, он собирал красивый букетик из опавших листьев лапотника — больших пятиконечных звезд всех цветов радуги. Эти листочки в его руках смотрелись совсем миниатюрными, а когда я брала их в руки, то вдруг становилось ясно, что они больше моих ладошек.
Однажды вечером шумная возня в комнате братьев очень мешала мне сосредоточиться на решении задачи.
