— Удар Молнии! Семь Зверей! Где вы? — позвала я их.
Дверь дома открылась, и оба показались на пороге. Я поняла, что счастливой была для них эта ночь. Они подошли ко мне, она впереди, он — прячась за ее спиной, глядя не на меня, а на ее крутые бедра. Семь Зверей приблизилась и наступила ногой на край моей одежды, чтобы показать полную власть надо мной. Никакой робости в ней больше не было, ступала она властно и уверенно, и улыбалась зловеще. Ее волосы цветом были подобны рыжей луне, изгибались на груди и падали до колен. Бледны и недвижны были ее глаза.
Вот отчего она вчера робко улыбалась и говорила тихо, и отчего опускала ресницы. Наверное боялась, что не сумеет хорошо притвориться, и прятала взгляд. Шла на мягких лапах, как рысь… Видно вчера эта ведьма подмешала колдовских трав в еду, чтобы лишить меня ребенка. Она уже и принарядиться успела. На ее шее был бронзовый диск с изображением солнца, разрубленного топором. Как у воинов с черными лицами, которые некогда напали на наше племя. А когда она подошла ближе, я увидела, что ее верхняя накидка была сплетена из женских волос.
— Ты из народа, не имеющего запрета на убийство? — спросила я ее.
Она засмеялась, в сознании силы своей:
— Я из племени, не имеющего никаких запретов. Берегись меня. Для меня нет преград. Все ваши законы я из этого дома помелом вымету.
Вот отчего у этой ведьмы белая кожа. Они ведь боятся дневного света!
В прежние времена я бы бросилась на нее с ножом. Но рабство образумило меня. Я поняла уже, что когда ты слабее врага, чтобы ты не делал, сделать хуже ты можешь только себе. Я просто тихо сказала ей:
— Отчего ты меня не отпустила вчера, отчего не дала мне уйти?
Я согласна была уйти, даже уползти, хоть сейчас. Но Семь Зверей усмехнулась:
— А мы и сегодня тебя не отпустим. Ты нужна нам для дела. Будешь у нас злою ведьмой, глупая Лягушка. Я умею колдовать, да без страха люди много платить не будут. Мне долго пришлось бы запугивать здешних жителей, а тебя они уже боятся. Если взяться за дело с умом, которого у тебя нет, а у Семи Зверей есть в избытке, то золото потечет к нам рекой. Ты будешь пугать, а я — стоять рядом с тобою с мешком для даров.
Я крикнула ей:
— Неужели ты думаешь, что я стану тебе помогать, после того, как ты убила моего ребенка? Теперь даже если ты убьешь и меня, больнее ты мне уже не сделаешь.
Она засмеялась:
— Ты меня вчера спросила, куда уходят мертвые. Твой ребенок ушел — вот сюда.
В ее толстых пальцах показался окровавленный тканый мешочек:
